– А с чего это вы решили, что это самоубийство? – как бы между делом поинтересовался Клим Пантелеевич.
– Другого и быть не может, – пожал плечами следователь. – Я допросил кухарку. Так вот она говорит, что последние дней пять хозяин был странен. Из дома не выходил. Никого к себе не впускал. Да и вообще поселился здесь, в гостиной. Вон, полюбуйтесь: спал на жестком турецком диване, правда – губа не дура! – положив на него пуховую перину. Даже портьеры не разрешал открывать, не говоря уже о затворенных наглухо ставнях. Комнату покидал только по нужде. У него все по-современному – ватерклозет в коридоре.
– Да, загадка! – пробормотал Круше, доставая из портсигара папиросу. – Если и в самом деле окажется, что у него в глотке застряла пуля, – а по-другому быть не может, так как выходное отверстие отсутствует, – то возникает вопрос: где же тогда орудие убийства? Ведь не мог же он, застрелившись, еще открыть дверь, избавиться от пистолета, потом зайти обратно, вновь затворить ее и только потом сесть в кресло и отойти в мир иной. Вздор!
– А давайте порассуждаем. – глядя в потолок задумчиво выговорил Боголепов. – Если дверь, как и окна, были закрыты изнутри и зашторены, а ставни так плотно подогнаны и затворены, что между ними даже невозможно просунуть вязальную спицу, в потолке нет ни люка, ни лаза, то возникает вопрос: как преступник умудрился, находясь вне помещения, выстрелить жертве в рот? – И сам же ответил: – А никак! Произойти этого не могло даже теоретически.
Ардашев тем временем накрыл тело простыней, подобрал с пола кусок синей подарочной ленты и принялся рассматривать сигарную коробку.
– Да бросьте вы, Клим Пантелеевич, – отмахнулся следователь. – Нет там ничего. Мы уже все облазили. Слава Небесам, что хоть эта смерть никак не связана с десятками, дамами, королями и валетами, – он поднял ладонь к горлу, – вон где они у меня, карты триклятые! – Круше, не удержавшись от смеха, прыснул в ладонь. Поняв свою оплошность, Азарий Саввич виновато почесал за ухом и извинительным тоном пролепетал: – Простите, Порфирий Васильевич, случайно вылетело.
– Ничего-ничего, я уже привык, – вздохнул Триклятов. – Вы не первый…
– А может, здесь было использовано хитроумное устройство, которое, допустим, выстрелило, а потом с течением времени, саморазрушилось… ну, растаяло, что ли… – неожиданно высказался фотограф.
– Вот-вот, – усмехнулся Круше. – Скажите еще, оружие изо льда. Правда, я читал в книжках о таких фокусах, но там описывались ледяные пули, а чтобы пистолет? Нет уж, слуга покорный! Чушь полнейшая!