Пахло пеплом и веником, как в остывающей бане,
Над воронками плавал тяжёлый дымящийся зной;
Каждый лист был пробит,
Каждый куст был изранен,
Каждый лес был наполнен гремучей войной.
Дым не таял. Он был словно ранняя проседь
На зелёных висках опалённой земли.
Льнули к телу рубахи, как в зной на покосе,
Люди льнули к земле, но назад не пошли.
Хоть земля без конца
И дорог не измерить на свете,
Где-то в сердце возился
Холодный пронзительный страх…
Но куда отступать,
Коль за нами старухи и дети
Рожь серпом убирали,
Варили грибы на кострах?
Мы ночами в болотах копали открытые штольни.
Каской черпали воду,
Плескали её под кусты.
А ракеты врагов,
Как обломки медлительных молний,
Беспощадно светили с полётной своей высоты.
И снарядами выли ночные тревожные дали,
И, шумя, осыпались взлетавшие комья земли.