Увидев Кфира, он очень удивился: никогда ученик не заходил к нему в комнату, тем более в такую рань.
– Что-то случилось? – настороженно спросил хозяин, но ответа не получил.
Они молча смотрели друг на друга. Наконец Кфир собрал все свое мужество и отрывисто сказал, как будто безрассудно бросался в холодную горную реку:
– Я люблю вашу дочь. И она любит меня. Я хочу просить ее руки. Тем более что скоро Зуса родит вам внука.
Старик приподнялся, опираясь на локоть, его брови сурово сдвинулись. Казалось, он хочет взглядом прожечь ученика насквозь. И это ему почти удалось – Кфир почувствовал, что толстая накидка дымится на животе.
– Ты влез в постель моей дочери? Она понесла от тебя?
– Могло ли быть иначе? Ведь мы жили вместе несколько лет. И полюбили друг друга. Думаю, что вы все знали… Ведь вы читали Книгу Судеб?
– Читал. И это одна из причин, по которой я не отдам тебе Зусу. Ты плохо кончишь!
– Как? Что со мной будет?! – помертвелым тоном спросил юноша.
– Тебя разорвут на части, – произнес Мар-Самуил совершенно обыденным тоном, словно отвечал на вопрос, что будет сегодня на завтрак.
– Кто?! – Кфиру чуть не стало дурно. На лбу выступил холодный пот. – Дикие звери? Хищники?
– Нет. Самые обычные лошади…
– Уф, – юноша перевел дух и вытер пот, успокаиваясь. Старик спросонья говорит всякую ерунду. Лошади не едят людей и не рвут их на части… Значит, на его последней странице написано вовсе не это!
Образ Мар-Самуила расплылся, Кфир подумал, что он превращается в льва или тигра, чтобы немедленно растерзать наглеца. Но старик просто исчез. А Кфир опять оказался в постели, и Зуса трясла его за плечо.
– Вставай, Кфир, пора ужинать!
С замиранием сердца он открыл глаза. Но это была не Зуса, а Эсфирь. Он бы уговорил старика, и если бы не подвернулась дочь Бенциона, то сейчас безвестного ученика будила бы дочь Мар-Самуила. В маленьком домике у Нижних ворот… Так что дело не в Эсфири!
В просторном зале было шумно. Наступило время третьей перемены блюд: после даров голубой пучины – тушеной макрели, гигантских морских раков, скатов под острым соусом, подали птиц – жареных голубей, тушеных в вине фазанов, томленых в кипящем оливковом масле и приправленных специями ласточек, принесли мясо – запеченные на углях ребрышки ягненка, козье седло, бычий филей. И, конечно, выпито было уже немало, поэтому возлежащие за низкими столами гости разговаривали громче обычного, смеялись, не сдерживаясь, во все горло славили богов и произносили тосты за здоровье хозяина. Бронзовые кубки глухо стукались друг о друга, выплескивая на стол неразбавленное вино.