Прорыв выживших. Враждебные земли (Гвор) - страница 86

– Ни хрена, какие мы богатые, – процедил Герман, поднимая с земли почти целую сигарету. – «Кэмелом» бросаемся…

Боря не слышал. Он шел по гравийной дорожке санатория, не разбирая пути, не видя сквозь навернувшиеся слезы корпусов и деревьев. Он шел. Шахматист, гроссмейстер, домашний мальчик. А ныне – солдат N-ской десантной бригады полковника Пчелинцева. Он шел, а губы еле слышно шептали:

– Я приду, мама…

Таджикистан, Фанские горы, Айни

Бодхани Ахмадов

Вошедший был молод. Очень молод…

– Ассалам алейкум, Бодхани-баши!

– Ваалейкум ассалам. Твое имя Ирбис?

– Ты можешь обращаться ко мне так, баши. Хотя я всего лишь язык, глаза и уши Ирбиса.

– Я приглашал Ирбиса! В первый раз пришел человек, представившийся так же, как ты. И сейчас…

– Не стоит понапрасну гневаться, баши, – поклонился человек. Вернее – лишь обозначил поклон. – Снежный Барс непростой человек и не любит ходить в гости. Но все, сказанное мной, произнесено им.

– Хорошо. С чем пришел ко мне язык Ирбиса?

– Тебе просили передать, баши, что Шамсиджан сказал «нет».

– Это все?

– Остальное, сказанное в тот миг, неважно и лишь оскорбит твой слух.

Бодхани Ахмадов в ярости сжал кулаки:

– Я зарежу эту паршивую свинью! Я предложил ему стать моим младшим братом! Ему, грязному дехканину из нищего ущелья! А он говорит «нет», даже не объясняя причин!

– На твою первую фразу Шамсиджан дал ответ.

– Какой?

– «Попробуй».

Багровея лицом, баши пытался сообразить, как ответить на такую наглость…

Он уже неоднократно пытался захватить верховья Зеравшана и только терял людей. Матчинцев было меньше, они были хуже вооружены, но Шамсиджан оказался хорошим полевым командиром. Слишком хорошим для Ахмадова. А на все предложения союза следует категорический отказ. Даже сейчас, когда Бодхани использовал посредника. И не просто посредника, а самого Ирбиса, гарантия которого ценится на вес золота.

Придется и дальше терпеть в собственном тылу матчинскую змею, готовую ужалить в любой момент? Или попробовать еще раз?

– Ты не допустил ошибки, передавая мои слова?

– Ты сомневаешься в честности Леопарда Гор, баши? – Голос гостя стал холоден, как лед.

Бодхани понял, что немного зарвался. Те, кто неуважительно относился к Ирбису, долго не жили. День. Или два. Редко неделю…

– Нет, я не сомневаюсь в честности уважаемого Ирбиса. Разве что не уверен в точности его молодого «языка».

– Это одно и то же.

– Прошу прощения у Снежного Барса. Я был излишне горяч в словах.

– Извинения приняты, баши. Но в следующий раз будь сдержаннее. Ты хочешь передать кому-либо что-либо?

– Нет. Пока нет.