Напряжение росло, проблемы накладывались одна на другую, и Сандекер видел, что все это уже сказывается на здоровье президента.
— Выбор нам предстоит непростой, — ответил Сандекер. Ему было жаль президента, которого он считал близким другом, и адмирал добавил: — Ты не сможешь справиться с этим в одиночку, Гарнер.
В усталых глазах президента вспыхнул гнев.
— Может, и не смогу. Однако не моя в том вина! Мы шли к этому последние лет десять, или даже больше, и никто не нашел в себе сил действовать. Предыдущее руководство только и делало, что поддерживало нефтяные компании, а на исследования возобновляемых источников энергии шли жалкие крохи! То же самое и с глобальным потеплением. Конгресс был слишком озабочен защитой угольной промышленности и совершенно не думал об окружающей среде. Все отлично знали, что в один прекрасный день наша экономическая зависимость от экспортной нефти погубит нас, и вот этот день настал!
— Недальновидность прежнего руководства не подлежит сомнению, — согласился Сандекер. — Вашингтон никогда не славился особым мужеством. И все же ради американского народа мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы исправить ошибки прошлого.
— Ради американского народа, — с тоской повторил президент. — И что я скажу людям? Извините, что мы прятали голову в песок? Простите, но теперь у нас ужасающая нехватка топлива, гиперинфляция, безработица и экономический кризис? Ах да, еще весь мир хочет, чтобы мы перестали сжигать уголь, так что сидеть вам без света?
Президент в изнеможении откинулся на спинку кресла и немигающим взглядом уставился в стену.
— Чуда совершить для них я не смогу… — сказал он.
Сандекер долго молчал, потом тихо проговорил:
— Чуда от тебя никто и не требует, ты просто должен разделить их боль. Эту пилюлю нелегко будет проглотить, однако нам придется занять твердую позицию и отказаться от использования нефти. Когда действительно надо, люди способны вынести многое. Выложи им все как есть, Гарнер, и они поддержат нас и пойдут на необходимые жертвы.
— Может, и так, — расстроенно ответил президент. — Только поддержат ли они нас, если выяснится, что уже слишком поздно?