Внезапный шум в саду прервал ее размышления. На мгновение ей вспомнился мужчина, которого она заметила убегающим через сад. Рука крепче сжала письмо, комкая его.
Потом, увидев в лунном свете высокую, стройную фигуру, направлявшуюся к ней, вздохнула с облегчением. Джейми. Ну конечно.
— Каталина. — Джейми поднимался в беседку. Он остановился совсем близко, но не касаясь ее. — Ты пришла.
— Конечно. — Она не могла оставаться в стороне, хотя понимала, что должна. Она заметила, что он взглянул на письмо, которое она держала в руке.
— Значит, ты получила его.
— Да, — тихо ответила Каталина, медленно протянула свободную руку и нежно погладила его щеку и шрамы на ней. Джейми напрягся, но не попытался отодвинуться. Словно против своей воли, качнулся ближе к ней, и Каталина вдруг почувствовала болезненный прилив жалости. Сколько же ему пришлось пережить, как, впрочем, им обоим. — Мне так больно смотреть на твои раны.
Джейми покачал головой:
— Я заслужил их. Никогда не считал происходящее там делом первой необходимости, как ты пыталась внушить мне. Я думал, что защищаю свою страну, свою семью. Но эта вера оказалась ложью, иллюзией. Как и многое другое.
Как их венчание? Неужели оно тоже иллюзия? Иногда Каталине так и казалось. Настоящая жизнь сурова и холодна, не так красива.
— Война ужасная вещь. Она уничтожает наши представления о себе. Трудно понять, что важно и истинно, а что нет. Ты поступал так, как считал нужным, и заплатил за это чрезмерную цену, которую не должен был платить.
— Но и ты заплатила, Каталина, — хрипло проговорил он. — Вот в чем, черт возьми, все дело. Этого я себе простить не могу. Когда я думал, что ты умерла, не мог ни объяснить себе это, ни оправдать… — Джейми не договорил, только покачал головой.
Сердце Каталины разрывалось от боли. Подойдя ближе, она протянула руки и коснулась его изуродованного лица.
— Но я жива! Мы оба живы и теперь слышим друг друга. Это важно, Джейми, mi сorazon. Теперь ты можешь рассказать мне все, что хочешь, я выслушаю и пойму.
Вместо слов Джейми взял ее за плечи и прижал к мраморной колонне. Вырваться она не могла. Он стоял так близко, что она чувствовала каждый дюйм его теплого сильного тела. Ей хотелось лишь одного — прижаться к нему еще сильнее, чтобы слиться с ним навсегда.
Сколько сладости и горечи было в этом стремлении. Каталина запрокинула назад голову, вглядываясь в суровые черты его лица, будто хотела запомнить.
— Каталина, Каталина, — твердил Джейми, она слышала в его голосе эхо своего стремления к нему. — Я всегда хотел, чтобы ты улыбалась, хотел сделать тебя счастливой, но вместо этого все разрушил. И все же я не могу без тебя. Почему ты сводишь меня с ума?