- А что это был всего лишь сон понимаешь только просыпаясь? Так может сейчас ты спишь, а явь там, настоящая? Смотрела фильм «Тринадцатый этаж»?
- Нет. О чем он?
- В сюжете главный герой считал свой мир реальным, а потом по совету погибшего друга выбрал безлюдную дорогу и ехал до конца, увидев границы симулятора своей реальности.
- Возможно, весь наш мир всего лишь проекция, компьютерная модель.
- Ох, ну и голова у тебя, прямо дом советов. Пошли, лучше выпьем?
- Пошли. Как твоя голова?
- Прошла. Я всегда знал, что твои истории помогают.
- Странно, что мои истории так на тебя действуют.
- А в жизни все странно, - достал из холодильника бутылку с Мартини зеленого цвета Олег. – Я говорю… Мы же на самом деле может в данную минуту быть и египетскими фараонами, замертво лежащими в саркофагах своих пирамид; и плавающими в мире алкогольных картинок бомжами, лежащими под забором; и даже планктоном, проглоченным огромным китом, и вся наша жизнь – это всего лишь галлюцинация от того, что его желудок нас перерабатывает. Есть только один способ узнать правду, до ни тебе, ни мне он не подойдет.
- Какой? – Диметра поставила на стол два маленьких стаканчика, а Олег разлил по ним остатки Мартини.
- Выбрать самую высокую крышу и прыгнуть.
- Умереть собственноручно как-то страшно.
- За тебя, любимая, - произнес тост он и выпил холодный вернут практически залпом. – Я и говорю, что не подходит и даже не из-за страха смерти. Ты знаешь, Диметрочка, человек теряет за жизнь девственность всего четыре раза: при рождении, первом сексе, первой передозировке и смерти. Так вот задача каждого – это как можно дольше не лишаться четвертой.
- А у тебя была передозировка?
- Да, и это было страшно. Я не хочу сейчас об этом говорить. Ок? Пойдем лучше в бар?
- Но, - посмотрела на часы Диметра. – Сейчас половина третьего ночи.
- Ну и что? – улыбнулся во все лицо он и хитро прищурился. – Со мной не пропадешь в любое время дня и ночи. Так что одевайся!
Быстро одев темно-зеленые монотонные трусы Олег, присев на диван, натянул облегающие брюки песочного цвета, одел на выпуск на голое тело клетчатую рубашку с коротким рукавом и кеды под цвет брюк. Не отпуская руки Диметры он закрыл входную дверь на два оборота ключа и вот она – улица. Теплая, летняя, ночная улица приветствовала желтизной фонарей уличного освещения и свежестью только что вымытого поливальными машинами мокрого асфальта.
В баре тихо из динамиков доносилась электронная музыка в стиле дабстэп, настолько тихая что говорить можно было не повышая голоса. Усаживаясь на высокие стулья, стоящие перед барной стойкой, на которую падал приглушенный свет, Олег заметил пожилого мужчину, опершего рукой голову.