– Это да. Он чуть не грохнулся тогда! А потом жизнь стала похожей на сказку. Олег сделал предложение и я раз двадцать перезагружала страницу, казалось, стерев пресловутую клавишу F5 до основания не веря в собственное счастье. Наш первый секс после свадьбы, точно перегрузивший сервер. Наша первая встреча в реале после свадьбы. Его первые розы. Его первые объятья. Наши первые посиделки в ванной… – по щекам Диметра скатились слезы счастья. – Тогда я не верила в собственное счастья. Не верила в то, что Олег живой, настоящий, а не плод моих фантазий. Теперь я нахожусь словно после курса антидепрессантов – яростно и бесконечно счастливой.
Диметра тогда и сама удивилась, не поняла реакции всех присутствующих: они встали и пронесся гул их аплодисментов. А Олег удивил невообразимо приятнее и больше. Он встал, отодвинул стул, подошел, обнял очень крепко, на что ответно срефлексировала она, и поцеловал. Дерзко, грубо, по–мужски он продолжал ее целовать и целовать, мир тогда будто померк своей ненужностью, аплодисменты давно стихли, а он продолжал и продолжал. Поцелуи были настолько страстны, что от нахлынувших эмоций было трудно сесть. После голоса звучали неким фоном, слова было трудно различать. Они говорили о том, что мало кто видел более красивый поцелуй, Олег настоящий джентльмен, а потом слова и вовсе утратили язык, в фокусе ее внимания был только он. Только он. – Кажется, пиво упорно ищет письку. – Олег лениво поднялся из-за стола.
– Кажется, у меня тоже.
Незнакомые люди, декламирующие стихи на сцене, слушаю и кушаю люди за столами – все это было позади в поисках туалета.
– Туалет, ау! Ну кто так строит? – перефразировав возмущался Олег.
– Вот, какая–то безымянная дверь. – заметила Диметра.
– Главное, чтобы на ней висела буковка М.
– И Ж.
– Ага.
Олег первым открыл дверь, резко повернув ручку. За ней была просторная глубокая комната, в нее приглашала надпись, приведшая обоих в легкий шок. «Добро пожаловать в каземат» – приглашала она.
За дверью комната была освещена тусклым светом перегоревших через одну ламп. Посередине стоял таз из меди, тусклый, покрытый окисью. Возле стены был свален строительный мусор: куски плинтуса, обоев и много чего еще было засыпано штукатуркой. К противоположной стене была прикреплена полка рыже деревянного цвета, на ней стояли фаллоимитаторы различной формы: от пупырчатого пяти сантиметров до тридцати сантиметров с кнопкой внизу. Одни из были телесного цвета и идентичными анатомически, другие напоминали картины абстракционистов, будучи сделанными прозрачно, зелеными, голубыми, искривленной формы, похожие на чудесных змей, конусные лампы. Ниже полка продолжалась пластиковыми крючками того же цвета. На них висели черные плети различной длины и кляп с красным шариком по середине и кожей по бокам. Диметра обернулась и увидела жмущегося Олега. Он, стоя возле таза, тот час спустил брюки, семейники и, выпятив живот, стал писать стоя, в таз. Диметра впервые видела столь интимную процедуру. Журчащий звук водопада льющейся мочи проник в уши подобно гениальной музыке, аммиачный запах превзошел все представления о парфюмерии. Диметра подошла к Олегу, встала на колени, наполнила его мочой ладони и умылась, после чего живительно соленая влага попала в рот и это было самой лучшей жидкостью из попавших в рот за всю ее жизнью В ее мыслях циклично крутились фразы: «Любимый, ну еще. Еще чуть–чуть. Неужели его мочевой пузырь так мал по объемам?» – Многое в жизни видел, но такое…– Лицо Олега, его глаза, выражали непонимание и крайне сильную степень удивление. – Так это же крещение, любимый.