— Заказчик. Здесь и дурак догадается. Шеф — это брат жены Горелина. Можно сказать, что Горелина заказала собственная жена.
— И как же ты решила убрать Шефа?
— Зачем его убирать? Шефа уже нет.
— Что ты несешь?
— Все, Паша, больше тебе ничего не грозит. Можешь работать дальше. Пятнашка твоя, ее не надо возвращать. Больше ты никому не нужен. Я запорола твою работу, но исправила ситуацию.
— Ты хочешь сказать, что Шеф убит…
— Конечно.
— И кто же его убил?
— Я.
— Ты?!
— Представь себе. Его заказал Горелин, заплатил мне двадцать тысяч баксов и, между прочим, остался очень доволен.
— И как же ты это сделала?
— Знаешь, чтобы убить человека, не обязательно быть киллером, достаточно очень сильно захотеть убить. Это очень сложно и в то же время так просто.
— Как ты это сделала?
— На дискотеке пристрелила. Он сидел в углу и перся на кокаине.
— Пистолет куда дела?
— Не бойся, это не твой. Я его прихватила у твоих гостей, которых ты замочил гранатой.
— А где он сейчас?
— На дискотеке вложила какому-то наркошу в руку. Он и не заметил. Был в отрубях. Я видела, как его забирали в ментовку. Он бы и рад что-нибудь сказать, но ничего не помнит. В ментовке ему так вломят, что он, как миленький, напишет чистосердечное признание.
— Ты сумасшедшая! Какое право ты имела лезть в мои дела! У тебя своих проблем по горло! Я одного не пойму — какая же ты запуганная! И кто тебя запугал?!
— Это не твое дело!
— Если это не мое дело, то запомни, что у меня тоже есть дела, в которые ты не имеешь права совать свой любопытный нос.
— Я хотела как лучше, Паша.
— А ты хоть знаешь, как лучше?!
Паша залепил мне звонкую пощечину. Я потерла щеку и метнулась к двери.
— Куда ты собралась? — Паша пошел следом.
— Не твое дело!
— Прости меня.
— Хорошенькое дельце, я прикончила твоего врага только для того, чтобы ты мог спокойно существовать и не бояться за свою жизнь, а ты, мерзавец, поднял на меня руку!
— Я же сказал, прости. — Паша обнял меня за плечи.
— Я не злюсь.
— Знаешь, просто тебе не надо было этого делать.
— Я сделала то, что посчитала нужным. Мне хотелось тебе помочь.
— Я просто в шоке от такой помощи.
Мы сели на пол, обнялись и долго разговаривали. Говорили обо всем: о детстве, юности, влюбленностях, удовольствиях, горестях и бедах. Первый раз я видела Пашку таким открытым, серьезным и, как мне показалось, искренним.
— Ты давно стал этим заниматься?
— Около двух лет.
— Ты состоишь в какой-то группировке или работаешь в одиночку?
— Ты хочешь спросить, есть ли у меня хозяин?
— Ну, что-то вроде этого.
— Нет. Я работаю один. У меня есть знакомые в различных криминальных структурах, но я работаю сам по себе.