Телефонная трель, выведшая его из оцепенения, прозвучала в гнетущей тишине печальным реквиемом. Ничего не соображая, он, точно неуправляемый лунатик, добрел до телефона, висевшего на стене, и, сняв трубку, упавшим голосом спросил:
— Кто это? Алло, я слушаю…
— Валерий Дмитрич? — сквозь треск в трубке он все же различил голос Илоны. — Ну, все в порядке, добрались? Я…
— Игорь… — едва выдавил Каретников, но внезапный спазм снова сжал его горло и трубка, выскользнув из влажных пальцев, упала на пол. Он не стал ее поднимать, а развернулся и, будто подталкиваемый в спину кем-то невидимым, не оглядываясь назад, бросился к выходу. Прочь из этого кошмара, на свободу, на воздух, туда, где светит солнце!..
Машина не сразу тронулась с места; руки не слушались, и он никак не мог вставить ключ зажигания. Только выехав на знакомое шоссе, вице-президент «Пикадора» начал понемногу приходить в себя, успокаиваться. Надо было что-то предпринимать, и мозг, высвобождаясь из тисков стресса, принялся лихорадочно работать. По мере приближения к Риге он все полнее осознавал драматизм ситуации, в которой оказался из-за стечения нелепейших обстоятельств. Он ехал на встречу с другом, чтоб получить ответы на мучившие вопросы, а вместо этого жизнь чьей-то злой волей подкинула ему уйму новых. Да каких… в пору сойти с ума!
Ему повезло — Серебрянский оказался на месте, у себя в офисе. После того, как секретарь фирмы переключила телефон, Каретников обратился к нему без предисловий:
— Юлий Викентьевич, мне надо с вами встретиться по очень важному делу. Срочно! Я могу к вам приехать прямо сейчас?
Серебрянский ответил не сразу:
— Сейчас? Так ведь я, дорогой, уже закругляюсь, скоро пять. Это мы при коммунистах до ночи в кабинетах торчали, парились, служебное рвение друг перед дружкой выказывали. Теперь нужды в этом нет — на себя работаем, а не за красное знамя.
— Хорошо, — перебил его Каретников, — тогда предложите сами.
— Ну, у меня вообще-то сегодня вечер распланирован…
— Юлий Викентьевич, — продолжал настаивать Каретников, — поймите, дело крайне серьезное и не терпит отлагательств.
— Что, есть какие-то новости?
— Новости?! Это не новости… Я не знаю, как ЭТО назвать, слов просто нет… Тут такое случилось…
— Заинтриговал, — в голосе Серебрянского проскользнула нотка неподдельного интереса. — Значит так, приезжай-ка к часикам восьми ко мне на дачу.
— Это там же, в Дарзини? — уточнил Каретников.
— Э нет, милый друг, я теперь обосновался в Сужи. Дорогу на Яунциемс знаешь? Давай сделаем так…
Условились, что в восемь вечера на развилке яунциемского шоссе у воинской части его будет ждать машина с человеком Серебрянского, за которой он и проследует до дачи Юлия Викентьевича.