Все дальнейшие попытки Коннора выровнять счет терпели крах.
Но разве может мужчина сосредоточиться на игре, если его ежесекундно отвлекает вид женской груди? Вряд ли…
И вот финал. Положив кий на полку у стены, Эмма медленно подошла к Коннору сквозь расступившуюся публику. Девушка протянула руку за двадцаткой долларов.
— Ты применила против меня секретное оружие, — заметил Коннор и, дернувшись, словно боясь обжечься, опустил банкноту в ладонь Эммы.
— Какое еще оружие? — спросила Эмма, весело улыбнувшись.
Ее улыбка подействовала на Коннора как удар электрического тока. И почему же прежде он не замечал, какие у девушки чувственные губы? Будто был слеп.
Слова застревали у Коннора в горле.
— Ты воспользовалась не совсем честными приемами.
Девушка покачала головой.
— Просто я играю лучше тебя.
— Мы как-нибудь сразимся еще раз, — пообещал Коннор. При условии, что Эмма будет закутана в одежды с головы до ног, мысленно добавил он.
— Я всегда готова принять вызов. — Эмма засунула двадцатидолларовую купюру в вырез на груди.
У Коннора вновь пересохло во рту…
Эмма продолжала многозначительно смотреть на Коннора, а тот пребывал в состоянии настоящей паники. Он должен собраться, черт возьми. Не отступать же в данной ситуации — он ведь не жалкий трус.
Но отчего идет кругом голова? Неудивительно. Губы Эммы — совсем близко. А протянув руку, он мог дотронуться до ее тела. Сдерживаться нет сил. Опасаясь поддаться соблазну, Коннор сжал руки в кулаки.
Успокойся.
Это ведь Эмма. Дружище Эмма.
Девушка тихо спросила:
— Что это ты так пристально рассматриваешь меня?
— Тебе показалось.
— Ну, конечно, — губы Эммы изогнулись в улыбке. — Ты любуешься стеной позади меня, а я просто случайно оказалась на пути.
Коннор провел пальцами по лицу, надеясь хоть как-то вывести себя из сексуальной комы, в которую все глубже погружался.
— Прости. Я думаю…
А думал он вот о чем: хотел немедленно опрокинуть Эмму на бильярдный стол, сорвать с нее топик, юбку. Он даже ощутил, как сжимает своими бедрами эти сводящие его с ума ноги.
— Вечер прошел замечательно. А сейчас, Коннор, мне пора домой. — Эмма повернулась на каблуках.
Она собралась уходить.
— Ты торопишься? — спросил он замирающим от волнения голосом.
Эмма остановилась, глядя на него.
Коннор лихорадочно пытался найти нужные слова, которые убедили бы девушку остаться хотя бы ненадолго.
Наконец, отважившись, он решительно выдохнул:
— Я хотел угостить тебя пивом, но, к сожалению, только что проиграл кое-кому свои деньги.
— Значит, я, как более сильный игрок, должна сама угостить тебя?