Можно же было, наверное, понять это раньше.
Но нет. Не поняли. Не ощутили. Не разобрались.
Сонм и Сонм, и что такого? Группы похожих языков, сходное историческое развитие… курьез мироздания, а про языки так и вовсе хорошо, потому что не надо адаптировать гортань, да и маска «подсаживается» в русской группе на порядок легче.
Идиоты… нет, какие же все-таки идиоты…
Эта реальность, огромная, как само небо, была все время рядом – а они, придурки, копались в грязи, не замечая и не понимая, что оно – тут, протяни руку и прикоснись.
Когда он начинал писать монографию, он постоянно спрашивал и себя, и окружающих – что чувствуется? И вообще, возможно ли это выразить словами? Да, именно словами, а не тем тихим пониманием, обожанием, не имевшим объяснения, которое посещало каждого из них при одном лишь упоминании… о чем?
Сейчас…
Там, за стенами стоянки, было оно – то самое.
Он прикрыл глаза, глубоко вдохнул.
Запахи, частью знакомые, частью нет. Бензин, асфальт, горячее железо, весенний ветер, отзвук прошедшего ночью дождя, далекая река… Что-то неуловимо правильное – и не хватает слов. Только ощущение. Ни с чем не сравнимое – я уже стою у порога.
– Ит, там чего, заснул? – крикнул Кир. – Поехали, хватит медитировать!
– Иду, – отозвался Ит. – Прости, задумался…
* * *
Город был гигантским – куда там той Москве, что они видели на том же Соде!.. Сейчас машина медленно двигалась в потоке по огромной двадцатиполосной автостраде; поток шел медленно, не ускоряясь и не замедляясь, над дорогой с равными интервалами висели предупреждающие табло, все – с одной и той же надписью. «Рекомендованная скорость движения 45, соблюдайте скоростной режим, подключите ограничение дистанции». Володя, сидящий за рулем, объяснил: чтобы не было аварий, все машины оснащены дистанционками, не позволяющими сокращать расстояние. Если попробуешь подъехать к впереди идущей машине, движок сам сбросит обороты.
– Разумно, – похвалил Скрипач. – И что, аварий у вас не бывает?
– Бывают, конечно, – пожал плечами Володя. – Но как десять лет назад дистанционки начали ставить, стало меньше.
– А ты говоришь, нет прогресса, – заметил Ри. – Что это, если не прогресс?
– Так изобрели это все черти когда еще, – сказал в ответ Володя. – Просто у нас не использовали.
Ит прикинул про себя, что может случиться, если авария произойдет в таком потоке – и поежился. Тысячи машин встанут намертво. А при таком размере города… Да уж. Как-то невесело.
– О, кажись, просвет впереди, – обрадовался Володя. – Отлично! Я и не рассчитывал…
Действительно, надписи на табло стали меняться – теперь была рекомендована скорость шестьдесят, поток пошел быстрее.