Нарушителей привели на заставу. Белогвардейцы просто напугались нашей численности — никогда столько бойцов они не видели в пограничном наряде. И, наверное, подумали, что на них специально устроили облаву. Если бы они знали, что это необученные бойцы, то так быстро бы не сдались.
Тогда я получил первую благодарность за смелые действия на службе. «Вот с какими людьми я служу», — с гордостью писал я о Фокине военкому. Военком, так я понял из его ответного письма, уже знал обо мне. Читал в газетах. «Спасибо, Никита Федорович, — писал он, — за хорошую службу. Рад вашим успехам. По-хорошему завидую, что у вас такие замечательные товарищи по оружию».
Уважительно писал. Называл по имени-отчеству. Называл меня «грозой шпионов и диверсантов». В шутку, конечно.
Пограничник, на то он и пограничник, что умеет во множестве шорохов различать те, которые его особо настораживают. И я этому искусству учился у своих старших товарищей. Перенимал их опыт, присматривался, как они себя ведут в сложной обстановке, и старался делать все так, как они.
Помню, как-то я услышал хруст веток.
— Слушай! — приказал Ингусу.
Пес насторожил уши. Он то привставал, то слегка повизгивал, выказывая нетерпение, и вдруг потянул поводок, увлекая меня за собой.
Я побежал. Мягко, бесшумно, безошибочно угадывая в темноте дозорную тропу. Иногда останавливался, осматривая траву и кусты, прислушивался, проверяя себя, правильно ли иду. След был свежий, как у нас говорят, «горячий». Нарушитель только-только прошел.
По приметам я определил, сколько пробежал. Пять километров, десять, пятнадцать. Но мы, пограничники, были хорошо натренированы. На соревнованиях, которые устраивались на заставе в воскресные дни, каждого можно было назвать отличным бегуном. И это нам помогало на службе.
Но вот я внезапно остановился, словно наткнулся на невидимое препятствие. Я еще не увидел, но уже почувствовал, что где-то рядом находятся люди, что их несколько человек. Что делать? Отступать не годится. Вступать же с ними в неравную схватку — толку мало. У меня только маузер, они же наверняка хорошо вооружены. «Так, — сказал я сам себе, — не спеши, не торопись, все взвесь, все обдумай. Прежде всего, следует уточнить, сколько нарушителей, а потом действовать».
Нарушители перешли на умеренный шаг, видимо, полагая, что оторвались от погони, если только она была. Они не слышали, что кто-то шел сзади, по их следам. Это я сразу понял по их поведению. Следуя по пятам, определил, что их трое, всех их разглядел и наметил, кого нужно брать в первую очередь.