Жаловаться, в общем то, не на что. С Дашкой мы неплохо ладили. Насколько это вообще возможно между двоюродным братом и сестрой. Если зимой мы практически не виделись (жили относительно далеко и встречались только на семейных праздниках), то лето часто проводили вместе. Только вот обычно были друзья, родители, было с кем поговорить, пообщаться.
Стояла изнуряющая жара, время текло медленно и размеренно. Предоставленные сами себе, мы развлекались как могли. Я валялся на диване пред телевизором, а Дашка не слезала с шезлонга. Мы перекидывались ничего не значащими фразами, в основном за завтраком и обедом, и больше не общались. Поэтому последующие события оказались для меня полной неожиданностью.
Проснулся я поздно, поспал бы еще, но уже стало душно и оставаться в постели не хотелось. По дороге к умывальнику я заглянул в комнату сестры, кровать была аккуратно убрана, а самой её видно не было. Скорее всего, уже на шезлонге, нежиться под солнцем с книжкой в руках.
С удовольствием ополоснувшись холодной водой, я направился искать Дашку, чтобы поинтересоваться на счет завтрака. Она уже наверняка что — ни будь перехватила, но предложить стоило. Шезлонг стоял в саду за домом, на газоне между двумя раскидистыми яблонями.
На ходу потягиваясь, я свернул за угол:
— Даш, есть будем?
От неожиданности замираю на месте. Сестренка действительно загорает, она дремлет прикрыв лицо книгой. На ней красный низ от купальника, а вот верхняя часть лежит рядом на земле. Две острые грудки дерзко смотрят в небеса. Я замер, разглядывая небольшую грудь правильной формы, которая так и просилась в ладонь. Нежно розовые соски, словно призывали, ущипнуть, укусить, обсосать...
Я быстро огляделся, но соседи так и не появились. Никто не видел, как я пялюсь на свою сестренку. Впрочем это не было поводом продолжать, бросив прощальный взгляд на сладкие холмики, я вернулся в дом, решив завтракать в одиночестве.
Вымыв после еды посуду, я привычно завалился на диван, вот только бюст сестры никак не давал покоя, заставляя топорщиться шорты. Прислушавшись к звукам снаружи, я немного помял член, чтобы бросить напряжение, но стало только хуже. Возбуждение нарастало, у меня встал на двоюродную сестренку и я ничего не мог с этим поделать.
Увлекшись собственными мыслями, я как то упустил тот момент, что сестренка уже довольно давно спит на солнце пеке. Так и тепловой удар можно схлопотать. Пришлось идти будить ей.
Дашка все также загорала топлес, стараясь пялиться на её грудь не так уж явно, я позвал её:
— Эй!
Никакой реакции.