Так ты и сейчас ничего не скрываешь. Скрывать по большому счету нечего.
— В порядке. Интровертам нужно отдыхать от людей.
Его голос потеплел.
— Бедная Ди. Перекуси чего-нибудь, а я приеду, когда ты придешь в себя.
Телефон замолчал. Я подошла к окну и раздвинула шторы, чтобы посмотреть, кто приехал. И чуть не подпрыгнула, когда заметила, что водитель смотрит прямо на меня, высунув голову в окно. Люк. Как он узнал, где я живу?! Хотя какая разница!
Я метнулась от окна к гардеробу, стянула с себя футболку и нашла рубашку посимпатичней. Джинсы можно оставить. В них моя попа смотрится аппетитно. Я положила клевер в карман и бросилась вниз по лестнице.
Тут меня ждало первое препятствие. Делия.
— Приехал твой приятель. Кто он такой?
Хороший вопрос.
— Люк Диллон. — Я попыталась ускользнуть на кухню, но она последовала за мной с чашкой кофе в руке. Кофеин был источником ее силы. Хочешь навредить Делии — просто лиши ее кофеина. Только, боюсь, сегодня даже это мне не поможет.
— Из твоей школы?
— У него там друзья.
Маму бы мое вранье не провело, но Делия поверила.
— Он симпатичный.
Что правда, то правда.
Из кухни донесся голос мамы. Не везет. Еще одно препятствие.
— Кто симпатичный?
В руках мама держала кофейник. Она долила Делии кофе, не понимая, что тем самым питает ее демонические силы. Я попробовала разглядеть, что происходит на улице, сквозь желтые клетчатые занавески на окне.
— Тот парень, который играл с ней на конкурсе. Он только что подъехал к нашему дому, — ответила Делия.
Мама выглянула в окно.
— Никого не вижу… Он еще не стучал?
Я твердо сказала:
— Я сама к нему выйду.
Не успела я направиться к двери, как мама спросила, указывая на стол:
— Тебе это нужно? Отец нашел в чехле для арфы, когда доставал ее из машины…
Рядом с тостером лежал четырехлистный клевер. Он был так же совершенен, как и те два, что я нашла раньше. Симметричным листикам не повредила ночевка в чехле для арфы.
— Дейдре, ну что ты задумалась? — Мама водрузила на стол миксер (видимо, собиралась готовить тесто для праздничного пирога). — Можно засушить листок в книге, если хочешь его сохранить.
Я не знала, хочу ли сохранить клевер, но все-таки взяла его, покрутив стебелек в пальцах. У меня сосало под ложечкой. Я не знала, что это. Предвкушение? Страх? Голод?
— Да, можно.
Я вышла на улицу к Люку.
Он присел возле машины и, сощурив глаза от яркого солнца, разглядывал мою собаку, Рая. Несмотря на необычный окрас (шерсть белая, как мел, а уши темно-красные), Рай был обычной гончей: преданной, верной, дружелюбной ко всем без исключения. Поэтому то, что я увидела, заставило меня остановиться. Рай ощетинился и, наклонив голову чуть не до земли, не отрываясь, смотрел на Люка, готовый зарычать. Люк что-то тихо говорил. Его голос действовал умиротворяюще, почти гипнотически. Слова, которые он шептал, могли быть на каком угодно языке, только не на английском.