Я кивнул. Парень, конечно, был всего лишь кадетом, но определенно соображал в том, что касалось трехмерной тактики. И гордость моя не была хоть сколько-нибудь уязвлена тем, что приходилось довериться этому сопляку. Только не тогда, когда моя шея зависела от его знаний.
— А что касательно этих двух кораблей? — спросил я. Мысль о том, что фактически у нас на хвосте будут висеть две ничем нам не обязанные боевые баржи, способные разнести в пыль любой объект на поверхности, была далека от утешительной.
— Эти никуда уже не денутся, — произнес Спри, и в голосе его прозвучало удовлетворение. — Это самоубийственный маневр.
Вновь кинув взгляд на ауспик, я сам увидел, что Спри прав. В любом другом случае корабли уже должны были бы тормозить вовсю, чтобы не сорваться с орбиты, но вместо этого они продолжали спуск следом за нами, уже входя во внешние слои атмосферы. Возможно, они надеялись воспользоваться гравитацией, как пращой, и пройти по касательной. Но, похоже, штурмовики капера все же причинили какие-то повреждения их двигателям.
— В любом случае они послужили нашим очевидными мишенями, — добавил Спри.
Я кивнул, к этому моменту уже узнав все из переговоров в моей капле-коммуникаторе.
— Именно так, — подтвердил я, и Спри мстительно ухмыльнулся.
— Они или сгорят в атмосфере, или пройдут ее насквозь, — произнес он.
Впоследствии оказалось, что они сделали и то, и другое. Едва целое облако мелких значков, подобное семенам одуванчика, покинуло ближайший к нам корабль врага, как обе вражеских баржи врезались в атмосферу, чтобы пылающим росчерком пронестись по небу, подобно метеоритам-близнецам.
— Держитесь, сейчас будет трясти!
Предупрежденный, я вцепился в страховочные ремни за мгновение до того, как нас достигла ударная волна, несущаяся через кипящий воздух подобно цунами. Нашу бравую «Аквилу» швыряло из стороны в сторону, как горошину в барабане, и я благословил Визитера за то, что он предоставил мне именно этого пилота. Спри оставался методичным и спокойным, работая с рычагами и реле управления подобно органисту-виртуозу, и вскоре снова вполне успокоил челнок, положив его на нужный курс и стабилизировав полет. Когда «Аквила» выровнялась, я бросил взгляд сквозь лобовой фонарь и невольно зажмурился: мы были намного ближе к поверхности, чем раньше, фиолетовые вересковые пустоши и распаханные поля проносились под нами, сливаясь в пестрый ковер. Это заставило всплыть из глубин моей памяти картину моего первого прибытия на этот мир.
— Хорошо летаете, — похвалил я Спри, но пилот мрачно покачал головой.