Больно. Так и думал, что будет больно, но из меня буквально дух вышибло. Мокрая от «крови» рубашка прилипла к телу.
Пытаюсь восстановить дыхание. Все уже почти вернулось в норму, отдача закончилась. Придется закрыть глаза: Антон должен поверить в наше маленькое представление. Ну я хотя бы услышу, что происходит.
— Вы оба, лицом к раковине. Руки держите на виду, — командует Лила.
Слышу шаги. Где-то в углу кряхтит дедушка. Как же хочется открыть глаза!
— Как ты здесь оказалась? — интересуется Aнтон.
— А что, разве сам не знаешь? — тихо и угрожающе спрашивает она. — Пешком пришла. Из Уоллингфорда. На маленьких кошачьих лапках.
Как можно более незаметно перемещаю центр тяжести, чтобы потом удобнее было встать. Работа мошенника немного напоминает работу фокусника — надо перенаправить всеобщее внимание. Зрители, затаив дыхание, наблюдают, как волшебник вытаскивает из шляпы кролика, а на самом деле он в это время распиливает надвое ассистентку. Один трюк вместо другого, а вы и не заметили.
Думаете, я умираю? Не тут-то было. На самом деле я лежу на полу и потешаюсь.
Обожаю аферы и сам себя за это ненавижу. Ненавижу, когда от прилива адреналина захлестывает головокружительная радость. Я не очень хороший человек.
Но как чертовски приятно обставить Антона и Баррона.
Чьи-то шаги.
— Лила, прости, — умоляет Антон. — Я знаю…
— Тебе следовало убить меня тогда.
Кто-то дотрагивается до плеча, и я еле сдерживаюсь, чтобы не дернуться. Шероховатые пальцы нащупывают пульс на шее. Этот кто-то без перчаток. Отсутствие пульса подделать невозможно, а если он расстегнет рубашку, то обязательно увидит провода.
— Ну ты и пройдоха, Кассель Шарп, — шепчет дедушка.
«Рожица смазливая, а самого черта обдурит». Сдерживаю довольную улыбку.
— Отдай пистолет, — требует Антон.
Рискую чуть-чуть приоткрыть глаза. У него в руке нож.
— Ты не выстрелишь.
— Повернись к раковине!
Он роняет нож и выбивает оружие у нее из рук. Пистолет скользит по полу, Лила и Антон одновременно бросаются за ним, но племянник Захарова оказывается первым. Пытаюсь встать, но дедушка крепко меня держит.
Антон поднимает пистолет и трижды стреляет ей прямо в грудь.
Лила шатается, но проводов на ней нет — так что не получается ни крови, ни выстрела, «пули» отскакивают и катятся по полу.
Мы раскрыты.
Антон непонимающе смотрит на нее, на оружие в своей руке, на меня. Я широко открываю глаза.