— Жизнь вообще странная штука, — философски заметил Миклашевич, который так же, как и Новик, в то время уже носил погоны с тремя большими звездами.
— Вы про Бернардо Провенцано слышали?
— Нет, а должны были? — спросил один из мусоров.
— Легендарный мафиози, крестный отец сицилийской коза ностры, успешно скрывался сорок три года, никогда не фотографировался — у полиции было лишь одно его фото сорокалетней давности, его местонахождение знали лишь несколько приближенных, все приказы отдавал через pizzini — маленькие записки и все равно попался…
— Как? — спросил Новик.
— Полиция проследила путь доставки чистой одежды из прачечной его семьи до заброшенной фермы, где скрывался Провенцано.
— Сколько веревочке ни виться… Тебя, кстати, Кирпич сдал.
— Что за «кирпич»? — я вопросительно посмотрел на мусоров.
— Не «что», а «кто», — любезно пояснил Новик.
— Не знаю я таких.
— Ой ли?.. Фильм «Место встречи изменить нельзя» смотрел?
— Очень давно.
— Не суть. Там карманник был один, Садальский его играл, все говорил: «Кошелек, кошелек!.. Какой кошелек?!» «Погоняло» его было Кирпич. А фамилию не помнишь?
— Нет.
— А фамилия Кирпича была Сапрыкин. Вот мы Илью Кирпичом и прозвали. Если б не его показания, оснований для твоего ареста навряд ли хватило бы…
— Да я понял уже, что он сказал при задержании все так, как вам было нужно. Мразь.
— Не то слово, — продолжил Новик. — Скулил, как баба, чтоб мы его не «закрывали». Его папаша — ну ты ж в курсе, у них там фирма строительная, проектную документацию делают.
Я кивнул.
— …задолжал моему приятелю 60 штук баксов. И не отдавал. Пока мы Илью не «прикрыли», ни копейки не вернул. Ну мы сыночка под замок ненадолго — благо оснований хватало, и папаше намекнули что к чему — 50 тыс. сразу вернул. Но вот же, блин, еврейская семейка — оставшуюся «десятку» старшой Кирпич зажал. Пришлось по-новой Илью поприжать.
— Так а приняли-то вы его за что? Я думал, он вам платит… свой в доску…
— Мы тоже так думали. И когда после твоего ареста деньги из белорусских банкоматов все так же продолжили исчезать, Сапрыкин был последним, на кого мы могли подумать. Рассказать, как он спалился?
— Спрашиваешь!
— Лавэ он снимал с американских карточек. И в банкоматах, где работал, — вот же сукин сын, узнал каким-то образом — видеокамер не было.
— Да они и сейчас только в каждом третьем АТМ стоят… В Минске так точно.
— Откуда знаешь?!
— То же мне, секрет Полишинеля…
— Ладно. Так вот, в банкоматах камер не было. Зато одна камера висела на магазине возле одного из банкоматов. Мы пленочку прокрутили — ага, в это время подъезжала черная BMW «пятерка», в кузове е39, и знаешь что? Пробили номера — оказалось, принадлежит старшему брату Сапрыкина.