Призрак Перл-Харбора. Тайная война (Лузан) - страница 142

Гопкинс до мозга костей американец, для которого США и их национальные интересы превыше всего. В связи с чем активную работу с ним через Грина считаю нецелесообразной. Его можно использовать в качестве вспомогательного канала доведения информации. Основные усилия предлагаю сосредоточить на Сане. Его и Гопкинса связывает многолетняя дружба. Последний высоко ценит компетентность и независимое мнение нашего источника по проблемам Японии и Тихоокеанского региона. Об этом свидетельствуют результаты последней беседы между ними. Гопкинс с большим интересом отнесся к информации Сана о военных замыслах Японии в отношении США и полностью разделил его оценку, что угроза вооруженного конфликта между двумя странами как никогда велика. Он согласился с доводами Сана, что президент Рузвельт должен занять более жесткую позицию в отношениях с императором Хирохито.

Вместе с тем, по мнению Гопкинса, Япония вряд ли пойдет на вооруженную конфронтацию с США в силу того, что располагает ограниченными материальными ресурсами для ведения затяжной войны на Тихоокеанском театре боевых действий. По его словам, госсекретарь Хэлл и президент Рузвельт склоняются к тому, что приготовления японского флота имеют своей целью нанесение удара на юг в интересах захвата стратегически важных нефтепромыслов и нарушения морских коммуникаций Великобритании.

В заключение встречи с Саном Гопкинс отметил как исключительно полезную его информацию о планах Японии и заявил, что немедленно поставит в известность Рузвельта. Кроме того, высказал настоятельную просьбу добыть дополнительные данные, касающиеся планов японской военщины.

С учетом этого прошу Вас подготовить и направить в мой адрес по срочному каналу связи необходимую информацию».

Глава 12

Ясновский мучительно напрягся, сердце бешено замолотило, и пот холодным ручьем заструился по спине. Он яростно отбивался, но цепкие руки крепко держали за ноги и тащили к яме. Из нее доносился зловонный запах, от которого перехватывало дыхание, а тошнотворный ком подкатил к горлу. Его голова зависла над обрывом, зияющая пустота могильным холодом обдала лицо. Ротмистр отчаянно хватался за кусты, острые колючки ранили ладони, еще несколько сантиметров — и он свалился бы в яму.

Яркая вспышка разорвала чернильную темноту ночи и зловещим отблеском отразилась на гладких, словно отполированных стенках ямы. Ясновский пришел в ужас. Перед глазами на ее дне бурлило месиво из человеческих тел. Страх придал дополнительные силы, ему удалось освободиться из захвата. Он вскочил на ноги и, сломя голову, бросился бежать. Погоня отстала, но тут под ноги попался корень, и ротмистр со всего маха врезался в дерево. От удара в глазах все померкло, и сознание покинуло его, а когда вернулось, кошмар продолжился.