Пролетев два светофора на красный, и заложив еще один крутой вираж, я вышел на финишную прямую. Сотнях в трех метрах впереди тускло блестела под фонарем белая 2109 с синей полосой по борту. Гайец с фарой, заслышав визг моей резины, обернулся на звук. Рука с "Барьером" нацелилась мне в лоб. Как бы не прогадать, чтобы он точно тормознул меня? Продолжая топить по полной, я воткнул четвертую передачу. Спидометр показывал двести двадцать.
ДПСник занес над головой руку с палкой, но махать не торопился. Остекленевшими глазами он уставился на прибор. Что, мало? На двести тридцать! Гайец встряхнул фару. Показания его явно не устраивали. Промчавшись мимо, уже в зеркале, я видел, как серый бьет по "Барьеру" жезлом.
Кажись, перебор. Хватило бы восьмидесяти, ну, на крайний случай — сотни, а так — не повезло. Гаишник оказался взрослым мальчиком, и в сказки не верил. Прокляв все на свете, почти поставив машину на два колеса, я развернулся. Ксеноновый свет фар прорезал ряд ларьков и уперся сотруднику ДПС в спину. Серый не обращал на это совершенно никакого внимания — его занимала "сломавшаяся" игрушка.
С юзом затормозив, от чего тигренок встал по диагонали, я выскочил из машины и подбежал к менту.
— ГАИ города, сержант Ерохин, — представился он. — Чем могу помочь?
— Ты видел? — прокричал я.
— Что? — не понял гаишник.
— Как я пролетел!
— А-а, — протянул сержант. — Да, красиво. Сотню-то ты точно шел. Но у меня "Барьер" накрылся, так что повезло тебе.
На секунду я потерял дар речи. Сотню!? Он наехать хочет? Да я в два раза больше топил! Но мент — он и в Африке мент. Доказать им что-то совершенно невозможно, и я решил зайти с другого бока.
— А еще я двойную сплошную пересек, — радостно заявил я.
— Серьезно? — с сожалением произнес Ерохин. — Эх, жаль, не видел.
Вот черт! Мент нормальный попался. Думал, такого не бывает. В другое время это было бы весьма кстати, но сейчас мне нужен именно протокол. Сработал закон подлости.
— А еще у меня номеров нет, — ткнул я пальцем на своего гепарда.
— И что? — пожал плечами гайец.
— Как что? — взревел я. — Статья девятнадцать, пункт двадцать два КоАП — штраф пятьдесят рублей!
— Ну, давай, — протянул руку сержант.
— Чего давать? — не понял я.
— Как чего? — усмехнулся гаишник. — Сам же сказал — статья девятнадцать, пункт двадцать два КоАП. Полтинник давай.
— Какой, на хрен, полтинник! — взбесился я. — Протокол пиши.
— Протокол? Из-за полтинника? Ага, делать мне больше нечего. Нет денег — так и скажи. Езжай, — махнул рукой Ерохин.
— А это уже пахнет должностным преступлением, — пригрозил я. — Пиши протокол.