11.14
Поев, выхожу на улицу, прихватив с собой кофе. Поднялся сильный ветер. Холод отрезвляет и собирает в кучу. Можно было бы побежать, прямо через поле, туда — откуда он дует. Найти место, где он рождается, и полететь, полететь вместе с ним. Над домом, над городом, над дорогами, над толпами и над суетой. Лететь громко, посылая всё к чёрту…
Грозовые облака почти до сумерек сгущают дневной свет, и от них начинают отрываться и падать с шумом на землю крупные капли воды. Не может быть, чтобы вся эта красота танцевала только для нас…
Духи видят нас в потёмках
Электрических сует
Духи рыщут над позёмкой
В каплях ночи чуя свет
Духи видят нас больными
За стенами кирпича
Духи буйствуют здоровьем
По равнинам топоча
Духи видят наши судьбы
Перевёрнутые вспять
Духи будут ждать когда мы
Здесь появимся опять
Чтоб увидеть нас больными
За стенами кирпича
И испуганные лица
За спинами хохоча
11.37
Сижу на террасе и курю в метре от сплошной стены ливня. Сигареты и дождь как-то связаны друг с другом. Не знаю как, но я выкуриваю штуки три подряд, прежде чем отключаюсь от картинки. Всё-таки слишком холодно…
11.52
В доме как-то пусто, неуютно. Может, посмотреть, кто звонил? Нет — это всё равно что влезть в рой комаров. Открываю бутылку молока, ставлю диск и ложусь на диван. Накрываю ноги пледом. «Облако-рай»[6]. То, что нужно! Никакой патетики. Не считая самой песни — одна сплошная вера в человека…
13.12
Фильм закончился. Вместе с ним закончилось полуторачасовое замещение. Если бы кто-то позвонил или пришёл, цикл замещений продолжился бы. Но телефон выключен. Ад — это когда нельзя улизнуть, когда непрерывно приходится быть самим собой, не соглашаясь с этим. Родиться людьми и мучиться, изо всех сил пытаясь оставаться ими. Да мы просто не знаем, с какой стороны подходить к благодати. Туристы, блин!
13.15
Пожалуй, надо выпить. Допинг. Может помочь. Или сделать ещё хуже! Да ладно… Вторая, третья… Четвёртая рюмка. Ложусь на пол и закрываю глаза. Господи, как бесконечно давно я не был счастлив. Это ужасно больно — не помнить счастья. Уж лучше бы я не испытывал его никогда. Сожалеть глупо…
Небольшой сруб под развесистым, очень старым дубом. Ранняя осень. Солнце уже растаяло в крыльях далёкого циклона над горизонтом. Багрянец неба, тишина и покой. Можно умереть от счастья. И журавли…
Росчерком пера
На который упала
Капля воды
Быстро стекая
Расписалась стая
На розовой гуаши
Реактивных следов
За ступенью лесов
Туманами тая, тая
13.47
Тащусь к столу. Может быть, сегодня придут слова. Ещё глоток коньяка. Бумага, карандаши — все остро отточены… Со словами всегда творится что-то странное. То они цепко и твёрдо расчерчивают лист, создавая фигуры, которыми любуешься, то вьются замысловато, бесформенно и бесцельно, пачкая бумагу и мысли…