Из темноты донесся вопль, затем стон, хрип, и наконец все стихло. Борн лежал неподвижно, вслушиваясь, всматриваясь, готовый в любую секунду стрелять снова. Тишина. Он попытался подняться… но не смог. Что-то случилось. Он едва мог шевельнуться. Грудь пронзила боль, такая сильная, что он согнулся, опираясь на руки, затряс головой, пытаясь вновь обрести зрение, пытаясь совладать с мукой. Левое плечо, грудная клетка — под ребрами… левое бедро — до колена, там, где были раны, там, откуда чуть больше месяца назад сняли десятки швов. Он повредил слабые места, растянул сухожилия и мышцы, еще полностью не восстановившиеся. Боже! Нужно встать, нужно дойти до машины, где сидел его потенциальный убийца, вышвырнуть подонка прочь и уехать отсюда.
Джейсон вскинул голову, морщась от боли, и посмотрел на Мари. Она медленно поднималась. Сначала на одно колено, потом на другое, потом — на одну ногу, держась за стену отеля. Еще мгновение, и она убежит.
Он не мог этого допустить. Она с криком ворвется в «Карийон дю Лак», выбегут люди, одни — чтобы его арестовать, другие — чтобы убить. Он должен остановить эту женщину!
Он упал на землю и покатился, переворачиваясь, словно кукла, пока не оказался в нескольких шагах от нее. Тогда он поднял пистолет, целясь ей в голову.
— Помогите мне встать, — услышал он свой напряженный голос.
— Что?
— Вы слышали! Помогите мне встать!
— Но вы сказали, что отпустите меня! Вы дали слово!
— Вынужден его забрать.
— Нет, прошу вас!
— Пистолет нацелен вам в лицо, доктор. Подойдите и помогите мне, иначе я выстрелю.
Джейсон Борн выкинул из машины мертвеца и велел Мари сесть за руль. Сам он с трудом влез на заднее сиденье.
— Трогайте! — приказал он. — Поедем, куда я скажу!
Если в стрессовую ситуацию попали вы сами — и если, конечно, позволяет время, — ведите себя так, словно мысленно включаетесь в обстоятельства, которые наблюдаете со стороны. Отпустите свой рассудок на свободу, не препятствуйте никаким мыслям и образам, которые будут подниматься на поверхность. Постарайтесь не применять никакой умственной дисциплины. Превратитесь в губку, сосредоточьтесь на всем сразу и ни на чем конкретно. Могут всплыть важные воспоминания, получив импульс, могут ожить некоторые каналы, до сих пор подавленные.
Борн вспоминал наставления Уошберна, устраиваясь на заднем сиденье, пытаясь восстановить самообладание. Осторожно массировал грудь, мягко растирая поврежденные мышцы; боль еще не ушла, но была уже не такой острой.
— Нельзя же просто так сказать: «Трогайте»! — закричала Мари. — Я не знаю, куда ехать.