Дромок повел чудовищными плечами; Ольтея откровенно зевнула.
— Ну как что? Один клан будет уничтожен. Потом — следующий, потом — ещё и ещё, — с потрясающей, какой-то обезоруживающей наивностью пояснил Дромок. — Я же говорю — Программа будет наконец выполнена. До сего дня это пытались сделать негодными средствами. И только я, Дромок, смог найти решение! — Он надулся от гордости.
Буян чувствовал, что тихо сходит с ума. Для чего его притащили сюда? Для чего рассказывают все эти жуткие сказки?
— Э-э, видишь ли. — Дромок словно подслушал его мысли. — Любую задачу можно решать разными способами. Можно — простым и рациональным. Создание копий, наподобие той, что ты видишь сейчас, — это и есть самый простой и рациональный путь. Я просчитал его, — красные глаза закрылись, — просчитал в уме, и вижу — это будет быстро, просто и эффективно. Кланам не устоять. Однако такое решение меня тоже не устраивает. Слишком просто и грубо. Неизящно. Неэлегантно. — Уродливая тварь с некоторой грустью уставилась на собственную лапу со стальными крючьями когтей. — Эта копия слишком хороша. Слишком функциональна. И вот тогда я усложнил задачу.
— Для чего? — не выдержал Буян.
— Для чего? — казалось, Дромок удивлен. — Не знаю, право. А разве ты задумываешься, для чего украшать ложе самострела резьбой, шлифовать и полировать? Ведь можно ограничиться грубой деревяшкой — оружие будет стрелять и так. — Твори-тель воодушевился, словно обретя почву под ногами. — Вот так же и я. Хочу усложнить задачу. Для меня её сложность — все равно, что для тебя узор на самостреле или рукояти ножа, то, без чего можно прожить, но когда это есть — жизнь куда лучше!
— Чего ты хочешь от меня? — наконец смог сказать Буян.
— Я хочу от тебя две вещи. Первое — чтобы ты оповестил бы свой клан о новой копии.
— Тогда меня убьют, — вырвалось у Буяна.
— Убьют? — — казалось, Дромок искренне удивлён. — За что?
— Я струсил во время боя. Сбежал, бросив двух братьев, — с непонятным, почти сладострастным наслаждением бичуя сам себя, ответил юноша. — За это положена кара.
— Кем? — перебил его Дромок.
— Ну… — сметался парень. — Жизнью нашей, обычаями, да всем!
— Как нелогично. — Творигель покачал уродливой головой. Манеры у него были все-таки человеческими. — За что же тебя убивать? Ведь если бы ты умер, это не спасло бы твоих братьев. Копия очень устойчива, объясняю тебе!
— Но тогда-то я этого не знал! И не попытался её г ^икончить!
— Ещё более нелогично. Если ты не знал, что,
погибая, наверняка сразишь своего противника, то зачем же тебе это делать? Ведь если ты выживешь, то сможешь сразиться с врагом позже, не правда ли? Так зачем же тебе умирать?