Со дна памяти рванулась знакомая боль.
— Нет, Буян, нет, вот это уже ты совершенно зря, — невозмутимо заметил Творитель. — Твоё сопротивление только усложняет мне задачу. Ведь в твоих же интересах мне помогать! Да и потом ниче-
го у тебя здесь не выйдет. Ваша магия у нас не действует.
Огненная игла теряла остроту. Жизненная сила Буяна вновь ровным потоком растекалась по жилам, отнюдь не собираясь покидать тело в гибельном для врагов и его самого пламенном спазме.
— Магия тут не действует, — терпеливо, словно непослушному ребенку, повторил Дромок. — А теперь не дергайся, пожалуйста, и мы начнём. Вначале будет немного больно — это когда придётся ломать кости.
Буян закричал. Сердце билось в паническом ужасе. Штаны стали-таки постыдно мокрыми. Но ни Ольтея, ни Творитель, казалось, ничего этого не заметили. С похвальной лёгкостью они освободили юношу от одежды. Нагое тело опустилось на невесть откуда взявшийся стол; мягкие змеи зажимов обвили руки и ноги, приковывая Буяна к холодной скользкой поверхности.
— Начнем, пожалуй, с ног, — задумчиво проронил Творитель. И резким ударом переломил Буяну берцовую кость.
К несчастью, парень так и не потерял сознания. Ни в тот миг, ни после.
* * *
Твердислав и Джейана вышли под вечер. Солнце садилось, наступало время призраков и духов, несытой нечисти, от которой на каждом привале надо защищаться оберегами и заклятиями. Против каждого вида нечисти нужен свой оберег, свое заветное слово. Спутаешь — пропадёшь. Достанешься на обед Ведунам.
Парень и девушка шли по всё больше сужающейся тропке. Миновали несколько развилок — вправо и влево от тропы располагались поля и выгоны. Позади оставалось несколько секретов клана, но ни Твердислав, ни Джейана не собирались задерживаться и объяснять, что к чему. Когда дозорные вернутся в клан, они всё узнают и так.
Твердислав взял с собой всё для настоящей волны. На боку висел меч, подарок Учителя, настоящей гномьей стали; на другом боку, в специальной кожаной петле, — лёгкий боевой топор, которым хорошо и рубиться, и в случае надобности даже метнуть в противника. За обмоткой правой сандалии прятался короткий нож — его он выковал сам. За спиной был укреплен круглый деревянный шит, обитый железными полосами. Поверх приторочен самострел с добрым боевым запасом.
На стрелы было наложено заклятие, чтобы легче потом искать — в пути ведь стрелы брать неоткуда. Разве что купить у какого-то клана.
Джейане в этом смысле было проще. Нет, она тоже не забыла самострел дома, привесила к поясу кинжал; однако главная её сила — в чародействе. Шагая, она раз за разом повторяла формулы наиболее убийственных боевых заклинаний, чтобы в случае чего не замешкаться.