- Пожалуй, только это и приятно на свете!
- Поэтому вы пишете стихи?
Дезерт расхохотался.
- По-моему, и вы могли бы писать стихи.
- Не стихи, а вирши.
- Лучшее место для поэзии - пустыня. Вы бывали в пустыне?
- Нет. Но мне очень хочется. - И, сказав это, Динни сама удивилась, вспомнив, как ее раздражал американский профессор и его "бескрайние просторы прерий". Впрочем, трудно было себе представить людей более несхожих, чем Халлорсен и этот смуглый мятущийся человек, который сидел напротив, уставившись на нее своими странными глазами, так что по спине у нее снова побежали мурашки. Разломив булочку, она сказала:
- Вчера я ужинала с Майклом и Флер.
- Да! - Губы его скривились. - Когда-то я вел себя из-за Флер как последний дурак. Она великолепна - в своем роде, правда?
- Да. - Но взгляд ее предостерегал: - "Не вздумайте говорить о ней гадости!"
- Изумительная оснастка и самообладание.
- Думаю, что вы ее плохо знаете, - сказала Динни. - А я не знаю совсем.
Он наклонился к ней поближе:
- Верная душа! Где вы этому научились?
- Девиз моего рода: "Верность", - правда, это могло бы меня от нее отвратить.
- Боюсь, я не понимаю, что такое верность, - произнес он отрывисто. Верность - чему? кому? Все так зыбко на этом свете, так относительно. Верность - это свойство косного ума либо попросту предрассудок и уж, во всяком случае, - отказ от всякой любознательности.
- Но ведь чему-то на свете стоит соблюдать верность? Ну хотя бы кофе или религии...
Он поглядел на нее так странно, что Динни даже испугалась.
- Религии? А вы верите в бога?
- В общем, кажется, да.
- Как? Неужели для вас приемлемы догмы какой-нибудь веры? Или вы считаете, что одна легенда заслуживает большего доверия, чем другая? Вам кажется, что именно это представление о Непознаваемом более основательно, чем все остальные? Религия! У вас же есть чувство юмора. Неужели его не хватает, когда дело доходит до религии?
- Хватает, но религия, по-моему, просто ощущение какого-то всеобъемлющего духа и вера в моральные устои, которые лучше всего служат этому духу.
- Гм... это довольно далеко от обычных представлений, но почем вы знаете, что лучше всего служит вашему всеобъемлющему духу?
- Это я беру на веру.
- Ну, вот тут мы и не сошлись. Послушайте! - сказал он, и ей почудилось, что в голосе его зазвучало волнение. - К чему тогда наш рассудок, наши умственные способности? Каждая проблема, которая возникает передо мной, существует для меня сама по себе, но потом я их складываю, получаю результат, а потом - действую. Я действую в соответствии с осознанным представлением о том, как мне лучше поступить.