— Прошлым летом в Забайкалье ребята нашли на вершине записку, — прервал его Саша. — «Посвящаю это первовосхождение Ей, Ярослав Мальцев», А вершинка-то плевая, на нее, наверное, десятки человек до него восходили.
Я похолодела. Тимофей насупился, и уши его заалели.
— Так ведь ему все равно ничем не поможешь, — обрадованно вмешался Петро. — Если он вышел сегодня утром, то предупредить его мы никак не успеем.
— Успеем, — сказал Тимофей. — Я пойду наперерез ему. Он наверняка пойдет по руслу речки, текущей от Шаманихи к селению. Здесь ему опасность не грозит. А вот когда он свернет сюда, — и он ткнул в карту, — тут может попасть в целую серию ловушек. Здесь я его и перехвачу. Если сейчас выйти…
Ребята снова загалдели:
— К лешему! Рисковать жизнью ради этого пижона! Да на кой ляд он нужен?!
— Сам запутался, пусть сам и выпутывается…
— Никто в его гибели виноват не будет.
— Будет! — прервал их Тимофей.
— Кто?
— Мы. Знали, что человек идет на гибель, и не остановили.
Наступила долгая пауза. Ее прервал Петро:
— Ну что ж, будем собираться…
Тимофей посмотрел на него теплым взглядом. И, видя; как Василек и Саша тоже молча потянулись к рюкзакам, сказал:
— А собираться не надо. Пойду я один.
— Как один?
— Почему?
— Мы ведь это так, Тимка, — не любим мы его, поэтому и наговорили такое. Конечно, пойдем все.
— Нет! — твердо заявил Тимофей. — Как руководитель группы я не имею права вести вас в такой… неизвестный путь.
— Все равно. Пойдем хотя бы втроем, — волновался Саша. — Нельзя же так…
— И так нельзя… Короче говоря, давайте, ребята, я скажу слово, которым я не пользовался никогда, хотя имел на это право: я приказываю вам остаться.
И он, наскоро собравшись, ушел. Мы должны ждать сигналов: зеленой ракеты — когда он выйдет к Шаманихе, и красной — когда он, дождавшись Ярослава, повернет назад.
— А что ты молчала, Тимофая? — накинулся на меня Саша. — Тебя бы он, наверное, послушал. Идти так вместе!
Что я могла им сказать?! Но, видимо, глаза мои о чем-то говорили, так как никто больше ко мне не приставал.
Но теперь основная опасность позади. Теперь можно…
12 февраля. 18 ч. 45 м.
Теперь можно… начинать все сначала: волнения, досаду, опасения, слезы. Даже эти записи — надо же чем-то занять руки и голову, успокоиться…
Два часа назад, когда я, радостная и тихая, дописывала последние строчки, Петре вдруг закричал:
— Тише!
Хотя, если не считать шелеста карандаша, кругом была космическая тишина Он поймал на свой приемник сводку погоды.
— …На севере области ночью ожидается сильный буран. Ветер северный, до тридцати метров в секунду, с порывами до урагана, — спокойно читала дикторша.