Едва
ребенок
появляется
на свет, по
правилам ему
должно быть
присвоено
имя. Младенца
нарекают
(необязательно
вербально)
родители,
напрямую
обращаясь к
нему. Если
процедура по
некоторым
причинам не
была
проведена,
новорожденный
получает в
качестве
истинного
имени первое
направленное
ему
обращение,
каким бы
собирательным
оно ни
оказалось.
Прошептав
рыдающему
сироте: «Тише,
мальчик», –
можно случайно
подарить
тому имя
Мальчик на
всю оставшуюся
жизнь.
Прецедентов
было невообразимо
много.
Впрочем,
паника
вокруг имен
характерна
только для
обладателей
Клиадрального
Зерна.
Настоящее
имя обычного
лирена можно
узнать,
обладая
всего лишь
черной
категорией,
так что
скрывать
имена имеет
смысл, только
если ты
умеешь
Клиадрально
защищаться,
чтобы не
открывать
брешь в
плетениях.
Раздражение
того же
Эримонда
можно понять
– обычные
лирены до
обидного
беззащитны
перед
владеющими
Клиадрой.
«Я и не
собирался».
«Тем лучше…
Прыгайте».
Что?
Оттолкнувшись
от
скалистого
выступа, Лэйкер
соскочил
вниз. Сразу
за ним
спрыгнул
Эримонд.
Я невольно
поежилась,
подойдя к
самому краю.
«Быстрее».
Хорошо,
хорошо.
Лэйкер
поймал меня пятью
метрами ниже
места нашей
предыдущей
дислокации.
Разлагающаяся
плоть на боку
тут же дала о
себе знать
тупой
приглушенной
болью. Но достаточно
сильной,
чтобы от
навалившейся
тошноты
закружилась
голова. Не
дав времени
оправиться,
Ватрат
спустил меня
за руки с
крыши на
движущуюся
каменную
ленту висящей
в воздухе
дорожки и
быстрым
шагом повел к
центру
многоуровневой
конструкции.
Сверху и
снизу
выросли
громады
искаженных
каменных
переходов. От
плавного
перемещения
домов (если
висящие в
пустотах
между
катакомбами
кривые коробки
действительно
когда-то были
домами) их
соединяющие,
скрученные
полоски-тропки
издавали
странные
звуки, нечто
среднее
между воем и
скрипом. Где-то
далеко
чудился
металлический
скрежет, а
совсем
близко –
чье-то сиплое
дыхание, от которого
волосы дыбом
вставали.
Наверное,
поэтому
волной
накативший
холод
произвел
большее
впечатление.
Металлическая
пряжка на
плотно запахнутом
плаще
покрылась
тонким
узором ледяной
паутинки
изморози.
Пальцы рук
почти
парализовало,
на глаза
навернулись
слезы. А ритмичный
металлический
лязг становился
все отчетливее,
будто совсем
рядом
проходила…
--- Что это
такое?! –
Ужаснулся
Эримонд.
«Идиот!»
«Schviz, прости, я
забыл про…»
«Уже
поздно», –
Лэйкер
перешел на
бег. – «Они идут
сюда».
Сколько у
нас в запасе?
«Нисколько.
Проскочить,
не привлекая
внимания, нам
уже не
удалось. Им
не нужно
время для
перемещения
в
пространстве».
Пока
замерзший
мозг делал
выводы, глаза
обнаружили
предмет
испуга
Механика. То,
что я приняла
за кривые
лестницы,
оказалось
обыкновенной
железной
дорогой. Ну,
если, конечно,
вертикальные
железные
дороги
являются
нормой. По
этим перекручивающимся
рельсам
стремительно
носились
вверх-вниз
пустые
вагонетки,
несколько вытянутые
в длину.
Лирен с
небольшой
близорукостью
вполне мог
принять их за
живые
существа, а с
измененным
сознанием –
пожалуй, за
все, что
угодно. Либо
Эримонд
заметил
что-то еще,
ведь именно в
таком
ненормальном
состоянии
можно увидеть
псевдомир.