Понте и шофера допрашивали еще быстрее, чем Ланку. Достаточно было их документов.
Всех троих повесили в лесу в полукилометре от шоссе и довольно далеко от базы, — если бы в течение оставшихся дней войны немцы обнаружили казненных, им не удалось бы открыть стоянку народных мстителей.
5
Эдит ждала мужа до полуночи, потом легла. Совещание у Винтера, очевидно, затянулось, и Освальд с Понте остались ночевать. И очень благоразумно поступили: в теперешние времена даже на шоссе нельзя чувствовать себя в безопасности.
Сон долго не шел. Эдит слышала каждый звук в других комнатах, на дворе и на дороге. Остальные чиновники отдела гестапо — сотрудники Освальда — разместились в жилом доме большой усадьбы. Сейчас она была одна среди угрюмых, неразговорчивых людей в этом доме на краю дороги, из окон которого видно было каждого проезжего и прохожего. Когда Эдит показывалась в других комнатах или во дворе, все люди сразу умолкали, ждали, когда она пройдет мимо, и опять принимались шептаться. Освальда и Понте они боялись, а ее остерегались. Может быть, это глупо, но она все время чувствовала себя как в окружении.
Слишком долго работала Эдит агентом разведки, чтобы ей не бросалось в глаза все необычное и подозрительное. Третий день она наблюдала за хозяйкой, когда та заходила в хлев. Как бы эта женщина ни притворялась, она не могла скрыть от взгляда Эдит своего смущения: под фартуком она прятала миску с едой.
«На сеновале кто-то скрывается, и они его кормят, — думала Эдит. — Это или раненый партизан, или какой-нибудь дезертировавший из легиона родственник, а может быть, даже советский парашютист.
Когда приедут Освальд и Понте, надо будет сказать им, чтобы окружили хлев и обыскали все уголки, — непременно что-нибудь найдут. Нужно проследить, куда уходят каждый вечер хозяйские дети. Чуть стемнеет, мальчишки скрываются за клетью, а возвращаются только поздно ночью. Встречаются с партизанами, доносят им обо всем, что подслушали дома. Переехать бы в другую усадьбу, где люди получше.
Но где эти люди? Берлин пал… По залам рейхстага ходят красные командиры… Где сейчас найдешь таких глупцов, чтобы они любили чиновников гестапо? Сам Гиммлер, может быть, улетел в Португалию или Аргентину. А Лиепая полна всякой мелюзги… важные персоны уже улетели. Где обещанный пароход, подводная лодка, эскадрилья „юнкерсов“? Нет Екельна, нет Шернера, которому недавно пожаловали фельдмаршальский жезл… И что сделает курземская армия без этих железных людей?»
Она ворочалась с одного бока на другой. Сон все не шел.
«А вдруг Винтер объявил план эвакуации? Не может быть, чтобы он не подумал о сохранении самых ценных сотрудников. Если не нужны самим, можно передать в распоряжение другого государства. Способные агенты пригодятся всем, а нам все равно кому служить. Только бы платили.