Картер" за авторитарные взгляды на воспитание. Она заставляла дочь
отчитываться по любой мелочи, нарушая ее приватность, тем самым
только подталкивая держать подробности своей жизни в тайне.
– Похоже на то. Она нашла мой пеньюар и устроила скандал. –
Кейси встала с кровати, вешая свою сумку на плечо.
– Хотелось бы мне посмотреть, как ты выкрутилась из этой ситуации.
– Я потушила свет в комнате, провожая подругу к выходу.
– Если бы мои родители реагировали как твой папа, я бы с ними
общалась более открыто, – пробубнила Кейси.
Я была уверена, что никогда не расскажу отцу про свой первый
сексуальный опыт, когда бы это ни случилось.
– Может, встретимся завтра или в какой-нибудь другой день, пока
школа не началась?
– Непременно, завтра. – Она крепко меня обняла. – Мне пора, надо
привести себя в порядок перед ужином. Пока.
С этими словами Кейси поспешила за дверь.
– Увидимся.
Глава 4
– Черт возьми! – заорала я, смотря в потолок, освещенный фарами
очередной подъехавшей машины.
Чувство дежавю посетило меня, когда из дома напротив донеслись
голоса и звуки музыки. Я успела забыть о разгульных вечеринках
Джареда. Рев моторов и крики девушек (надеюсь, от удовольствия), не
смолкали уже два часа. Мои мышцы сводило от каждого нового шума.
Я снова глянула на часы, желая, чтобы они перестали отсчитывать
минуты. Было уже за полночь, мне вставать через пять часов на встречу
бегового клуба. Но чтобы встать, нужно для начала заснуть.
А этого не случится, если не прервать веселье по соседству.
Не пора ли тебе дать отпор? Слова Кейси снова прозвучали у меня
в голове.
Шансы, что Джаред сделает музыку тише, если я попрошу, были
ничтожно малы, но дипломат во мне решил попытать счастья.
"Прежняя Тэйт" лежала бы в кровати всю ночь, боясь обратиться к
своему обидчику. Но сейчас физическая усталость ослабила мое
терпение.
Вдруг, ну а вдруг Джаред достал шило из собственной задницы и
разрешил свои проблемы в отношении меня. Надеяться никто не
запрещал.
Вечера становились холоднее, и мне очень не хотелось вылезать из-
под одеяла. Набравшись смелости, я встала с кровати, обула кеды, а
поверх белой камисоли накинула черную толстовку. Без макияжа,
оставив волосы распущенными, вышла из комнаты. На мне были мои
любимые пижамные шорты в бело-голубую полоску. Наверно,
следовало бы надеть что-то поприличней, но меня сейчас мало
заботили приличия. Я слишком устала, поэтому просто спустилась по
лестнице и вышла за дверь во всей своей взъерошенной красе.
Может, дело было в теплой августовской ночи или в моих нервах, но
мне пришлось закатать рукава, чтобы охладиться, когда я шла по двору