— И что потом?
— А потом я потерял сознание. От слабости. Потому что эта штука полностью лишила меня сил. И хорошо, сработала защитная реакция организма, иначе все могло бы закончиться весьма плачевно. Для меня.
— В Хогвартсе брешь,— задумчиво сказала Гермиона, — защита где-то дала сбой. Я не знаю, что это все значит, но постараюсь выяснить.
— Узнаю всезнайку Грейнджер. Сунуть нос не в свое дело, это так.. по-твоему. ..
— Не Грейнджер, Малфой. Уизли, — холодно поправила Гермиона, — и это как раз-таки мое дело. У меня там дочь и сын учатся.
— Ты знаешь, откуда вообще все эти разговоры про защищенность Хогвартса? — вдруг спросил профессор Малфой.
— Заклинания? — пробормотал отец, явно сомневаясь в своих словах
— Нет, Гарри, — ответила Гермиона, — ну то есть да, конечно. Просто есть легенда, и она особенно распространена среди чистокровных.
— Потому что мы храним память поколений, — встрял мистер Малфой.
Гермиона никак не отреагировала на выпад и продолжила:
— Легенда гласит, что защитное поле Хогвартса, вся та древняя магия, которая скрыта в земле Запретного леса, происходит от одного или нескольких артефактов типа философского камня. Но это чушь. Потому что защита Хогвартса — это сотворенное сильнейшими магами чудо. А все остальное — сказка для детей.
— А чудо это, конечно, не сказки для детей? Так выходит? — спросил отец, и Альбус был готов поклясться, что тот улыбается.
— Гарри, — укоризненно проговорила Гермиона, — все наше существование, вся наша магия — одно сплошное чудо. Чудом больше, чудом меньше.. На самом деле никто просто не исследовал этот вопрос раньше. Вот и все.
— Придется исследовать. Персиваль не позволит отменить занятия. Уже через неделю в Хогвартс приедут студенты. Если темный вихрь возникнет рядом с кем-то из них, то поднимется паника, министру не удастся больше скрывать истинное положение дел, и Хогвартс будет закрыт.
Внезапно контакт прервался. Альбус открыл глаза и уставился на Скорпиуса.
— Отец поставил дополнительную защиту, — пожал плечами тот, — здесь я уже бессилен, извини.
— И что теперь? Оставим все как есть?
— А у нас есть выбор? — вопросительно изогнутая бровь.
— Выбор есть всегда, — точно такая же — в ответ.
Глаза в глаза. В зеленых — хитрость и неуемная жажда деятельности, голубые же спокойны, в них — холод и выдержанность вперемешку с искренним любопытством.
— Мы должны выяснить все. Про защиту Хогвартса.
Скорпиус вздохнул:
— Как, Ал? Как ты собираешься это выяснять?
— Вот об этом и подумаем оставшееся время. У нас с тобой ровно неделя. Справимся? — знакомая усмешка и протянутая рука.