Она вдруг спохватилась, что, пока размышляла, Уинтерсон ее о чем-то спросил. Не желая признавать, что упустила нить разговора, Сесили просто кивнула:
— Да, конечно.
По лицу Уинтерсона расплылась широкая улыбка. Сесили на мгновение даже опешила. Если его светлость был красив, когда не улыбался, то улыбающийся стал просто неотразим. А еще с таким выражением лица он казался менее… менее похожим на герцога. Сесили ощутила дрожь возбуждения, но быстро совладала с собой.
— В таком случае, мисс Херстон, я помогу вам спуститься, — предложил Винсон. — Он бросил поводья на сиденье позади и спрыгнул на землю. — Жду от вас полного отчета о гнедых, — добавил он, криво усмехаясь.
Тут только Сесили поняла, на что согласилась, и мысленно прокляла Уинтерсона на шести языках. Но отказываться от поездки она не собиралась: было уже понятно — хотя Винсон не боится мумий, он, похоже, становится пуглив, когда дело касается незамужних молодых леди. Поэтому Сесили придержала язык до тех пор, пока не оказалась на сиденье рядом с Уинтерсоном. Но как только они отъедут на приличное расстояние от чужих ушей, Сесили собиралась устроить его светлости грандиозный разнос, дабы он усвоил, что не стоит становиться между женщиной и ее целями.
Уинтерсон снова выехал на тропинку и, прощаясь с Винсоном, коснулся древком хлыста полей своей шляпы. Затем, не сводя взгляда с упряжки, дружелюбно заметил:
— Знаете, мисс Херстон, вы зря теряете с ним время. Винсон, как говорится, не торопится под венец. Кроме того, он и в самом деле слишком молод, чтобы думать о супружестве. Вы гораздо больше преуспели бы с Холлингсуортом или Пилкингемом. Они по крайней мере намерены вступить в брак.
— И оба по возрасту годятся мне в дедушки! Пилкингем уже похоронил двух жен; у меня нет желания становиться третьей, благодарю покорно.
Лукас чувствовал на себе сердитый взгляд Сесили так же ощутимо, как если бы она лупила его им по голове.
— Если вы не очень возражаете, я лучше буду придерживаться Винсона.
Тон Сесили давал понять, что она категорически против участия его светлости в ее судьбе. Уинтерсон покосился в ее сторону, надеясь, что не превратится в соляной столб. Или в камень. Сесили выглядела очень недовольной. Но хорошенькой. Ничего общего со змееволосой Горгоной Медузой. Его размышления на тему, на кого из персонажей классической греческой литературы Сесили, к счастью, не похожа, были прерваны ею самой.
— Ваша светлость, извольте объяснить, зачем вы прервали мою весьма приятную прогулку с Винсоном. — От раздражения голос Сесили звучал выше обычного. — Не может быть, чтобы герцог Уинтерсон приехал на других посмотреть и себя показать, поскольку вы миновали три экипажа, даже не удостоив взглядом никого из седоков.