Они в приподнятом настроении вошли в ресторан, окутанные облаками конопляного дыма, скинули обувь и уселись среди франтоватых торговцев «хондами». Иэн заказал пива, снова «две тройки».
— Давно видел Чармиан? — спросил он Конверса.
— Я только что от нее. У нее все по-прежнему.
— Кто-то сказал мне, — заметила Джил, — что она употребляет.
Конверс попытался изобразить улыбку:
— Пустой треп.
— Или распространяет. Только не помню, что именно.
— Чармиан — человек скрытный. Но если бы она употребляла, я бы знал.
— Ты же сейчас не часто с ней встречаешься? — спросила Джил.
Конверс покачал головой.
— У Чармиан, — сказал Иэн, — есть друг, которого зовут Тхо. Полковник военно-воздушных сил. У него свой коричный бизнес.
— Тебе следует приглядеться к Тхо, — сказала Джил мужу. — Он, должно быть, на подъеме, раз Чармиан его подцепила.
— Вряд ли Тхо устроит переворот, — сказал Конверс. — Очень уж у него довольный вид.
Официантка, по внешности наполовину японка, поставила перед ними тарелки с красным перцем. Они отерли горящие лица влажными, прохладными полотенцами.
— Чармиан когда-нибудь рассказывала тебе свои вашингтонские истории? — спросила Джил Перси. — Отличные, надо сказать, истории.
— Чармиан принадлежит к давно минувшей эпохе в американской истории, — отозвался Конверс. — Мало кто из двадцатипятилетних может претендовать на такое.
— Призраки, — обронил Иэн. — Страна полна призраков.
Джил Перси подхватила палочками перчинку и сжевала не поморщившись.
— Вряд ли Чармиан можно назвать призраком. В этой стране множество призраков, но они реальны.
— Везде, где есть масса несчастных, умирающих молодыми, — сказал Конверс, вытирая руки прохладным полотенцем, — будет и масса призраков.
— В нашей деревне был один такой поганый призрак, — сказал Иэн Перси. — Из тех, которых они называют ма. Он жил под баньяном и появлялся в часы сиесты, чтобы пугать детишек.
— После войны, — сказал Конверс, — летчики будут летать над долиной Ядранга и разбрасывать комиксы и сэндвичи для всех призраков американских солдат. А то американским ма тут скучно.
Иэн, оставив без внимания еду, принялся за вторую бутылку пива.
— Маловато ты тут просидел, чтобы так говорить, — заметил он Конверсу.
Конверс положил палочки на край тарелки.
— А я считаю, что могу говорить что вздумается. Я был на передовой. Был на войне. — Он повернулся к Джил, которая с укором смотрела на Иэна. — Разве не так, Джил? Я был на поле боя.
— Я была там, — ответила она. — И видела тебя, приятель.
— Мы были на войне, Джил и я, — объявил Иэну Конверс. — И что мы там делали, Джил?