— Мы потеряли его, — сказал он.
Изогнувшись, она легла затылком на соседнее сиденье.
— И не его одного. Sauve qui peut[112].
Она продолжала лежать, и он обеспокоенно окликнул ее:
— Мардж?
Она встряхнулась.
— Мардж, ты меня видишь? Ты меня слышишь?
— Да, конечно, — ответила она.
— Надо ехать, детка. Мы не можем сидеть здесь и горевать, иначе тоже умрем.
Она казалась уже не такой бледной, глаза не такими безжизненными. Из горла вырвался какой-то звук.
— Мардж?
— Не все ли равно? — спросила она с улыбкой.
Конверс задумался.
— Не знаю. Но каждый человек уникален.
— Джон, — сказала она, — как у тебя только язык поворачивается. Честно — плохой ты человек.
Он принялся расхаживать возле джипа, мягко урчащего мотором.
— Ради бога, мы же приехали за ним! Я правда стараюсь не жалеть об этом… Даже когда случается самое худшее, — заговорил он, — это еще не конец, что-то остается.
— Ха! — сказала Мардж. — Остался скэг. — Она смотрела, как он в замешательстве ходит взад и вперед возле машины. — Что-то еще? Что?
— Мы с тобой.
Мардж рассмеялась:
— Мы? Ты и я? Ты это имеешь в виду?
— Всех нас, — ответил Конверс. — Ты знаешь, о чем я.
— Разумеется, — сказала Мардж, — потому-то все так и погано.
Конверс покачал головой и вернулся туда, где лежал Хикс. В данных обстоятельствах Конверсов довод не очень работал. Присев на корточки рядом с Хиксом, Конверс спросил себя, понял бы тот, что он пытается сказать, или нет.
Конверсу пришло в голову, что, если бы вечность назад в матросском клубе в Иокосуке они могли предвидеть, чем все кончится, они все равно поступили бы так же. Веселье и игры, amor fati. Semper fi[113].
— Покойся с миром, — сказал он Хиксу.
Он посмотрел назад, на далекие горы, и увидел высокий столб пыли возле железнодорожной колеи. Что-то движущееся подняло пыль, а ветер крутил ее и поднимал столбом.
Секунду он стоял, пытаясь подавить в себе панику; затем понял, что нужно сделать: застегнуть рюкзак, чтобы ветер не выдул весь порошок, — тогда они найдут его здесь. Застегнув рюкзак, он достал из кармана «клинекс» и привязал к лямке. Потом помчался к машине, прыгнул за руль и дал газ.
— Отваливаем, детка, — сказал он Мардж. — Эти ублюдки опять у нас на хвосте.
Он не мог разобрать, что там движется, вздымая пыль, но движение было медленным; через несколько минут он уже оторвался на приличное расстояние.
— Если они нас нагонят, — сказала Мардж, — если у них оружие… если прикажут остановиться… мы не остановимся. Будем ехать.
— Хорошо, — сказал Конверс. В зеркальце он следил за облаком пыли.
— Кто это? — спросила Мардж.