Водку из хрустального графина разлили молча.
— За нашу дружбу, — оттопырил мизинчик Анатолий Кузьмич. — Но если есть другие тосты — готов выслушать.
Шавров выпил и, зачерпнув ложкой икру, набил полный рот.
— Вкусно, — подтвердил Анатолий Кузьмич, но закусывать не стал. — До десятой не закусываю, — объяснил он. — А вы не стесняйтесь.
— А я и не стесняюсь, — нагло улыбнулся Шавров. — Семь бед, один ответ.
— Не новая, но глубоко верная мысль, — согласился Анатолий Кузьмич.
Дверь снова поползла, пропустив Зиновия. Он с порога подмигнул Шаврову, сказал доверительно:
— В лучшем виде. Доставил, положил… Позвольте присоединиться?
— Милости просим… — Анатолий Кузьмич бросил на Шаврова задумчивый взгляд. — Вот ведь какая картина вырисовывается… — Он посмотрел на часы. — Теперь — без трех минут полночь, а рассветает нынче рано, в четвертом часу алеет восток, и птички начинают разливаться. Каков же вывод из сей лирической сентенции?
Шавров старательно жевал, и, не дождавшись ответа, бандит продолжал:
— Простой вывод, Сергей Иванович… Самое позднее — в шесть утра Жгутикова найдут и пойдет шухер. Так что вы решайте — с нами вы или против, «про» или «контра», так сказать…
— Странная игра слов… — Шавров придвинул к себе заливное. — Если «контра», то не контра…
— А если не контра — Зиновий отвезет вас на Ваганьково. Так что же?
— Ладно. Скажу «про» и стану контрой. Тяжелы девять грамм, не снесу…
— Да будет вам… На пустом ведь заблудились. — Анатолий Кузьмич разложил на скатерти несколько накладных. — Узнаете?
— Допустим.
— Значит, признаете, что вручили мне сегодня триста ящиков воблы, предназначенной рабочим Прохоровской мануфактуры?
— Трехгорной.
— Прохоровской. Я вам уже объяснял, что это одно и то же. Так вот: вместо голодных рабочих и не менее голодных членов их семей эту воблу сожрут, запивая водочкой, отбросы общества.
— Накладные поддельные.
— Вы этот довод собираетесь привести следователю трибунала? То-то же… В случае чего наш человек покажет на допросе, что вы действовали по его приказу, другими словами — что вы наш агент. Подумайте, сможете ли вы опровергнуть это…
— Неужели кто-то из вас захочет добровольно скончаться? Только чтобы мне навредить?
— Я сказал: в случае чего… — посуровел Анатолий Кузьмич. — Умирать будем все вместе, если вам от этого легче… — Он подошел к стене и отодвинул штору. Шавров увидел дверцу небольшого сейфа, вделанного прямо в стену. — Это не сейф, — объяснил Анатолий Кузьмич. — Вернее, не только сейф… — Он взял у Зиновия связку ключей и, отыскав нужный, открыл дверцу. — Это окно в зал, — улыбнулся он. — Прежние владельцы заведения наблюдали отсюда за клиентами. Отсюда много можно увидеть…