— И компрессора нет!
Зычный окрик со стороны КП вспугнул девиц, глазевших на летчиков, они заспешили, подталкивая друг дружку.
— Как козочки, — словно бы завершил свои наблюдения по женской части Егошин и обратился к подошедшему с докладом сержанту: – Что, именинник… третий не поднялся? — Сведения с «пятачка» ему уже поступили.
— Ходили парой… Боевое задание выполнено. Все ждали судьбы второго экипажа. Гранищев молчал, уставившись в карту.
— Били с ходу? — спросил «дед».
— С прямой. — Павел словно бы ждал его подсказки. — Как взлетели, так никуда не сворачивали… Высоту не набирали, прикрылись солнцем… Вот. — Дрожавшим пальцем он указал на карте точку, где дым, вскурившийся над кабиной Грозова, отбросил тень, она накрыла танки и исчезла, разнесенная взрывом рухнувшего штурмовика. — Прямое попадание…
Hoc, по-детски сморщенный, прянувшее в небо пламя, перелет через Волгу – вот что придавило Павла на подходе к МТФ.
— Сержант Гранищев!.. Знакомая интонация.
— Дозаправиться, — чеканил Егошин, не зная к нему снисхождения.
— Истребителей заправляют…
— Правильно: «ЯКи» прикрывают ферму. Заправитесь во вторую очередь – и три полета по кругу. После всего школяром «пилять по кругу»…
— Есть, товарищ командир! — ответил Гранищев.
— Варежку в небе не разевать!
(«Мессера», с их шакальим нюхом на дармовщинку, могут наведаться из-за Волги, их разящие удары опасны не только одиночкам…)
— Есть!..
Сержант, склонив голову, затрусил к своей машине, Егошин деловито, как по необходимости, срочной и обязательной, направился в поле, к посадочному знаку.
Примеряясь к ветру, к черной мельнице, возвышавшейся в степи, как маяк, Павел звякал нагрудным карабином, не попадавшим в замок, соединявший парашютные лямки. Дым, вскурившийся над мотором, пламя, взрыв, перешибивший змеистое тело колонны… Карабин проскальзывал, не зацеплялся. И снова попалась ему на глаза сигналыцица. Бахарева, вспомнил он, летчица истребительного полка Елена Бахарева. Мягким шагом, как бы в раздумье, шла она на летное поле, где поджидал его майор. «Ну, встреча, ну, майор, — думал Павел. — Устроил товарищ командир знакомство… Постарался…» Он понял наконец, что тычет в замок тыльной стороной карабина. Защелкнул грудную перемычку, устало опустился на пилотское сиденье…
На «пятачке» начальник разведки, как представитель оперативной службы, предупредил майора Егошина: «Указания получишь на месте, на МТФ. Главное – панике не поддаваться, упадочных настроений не допускать… Панику – каленым железом, Михаил Николаевич!» — «Понял».
«Понял», — сказал майор Егошин, а себе признался, что момента, как следует быть, не схватил. «Настроения… каленым железом» — эти напутствия понял.