Трудно опредѣлить, какъ долго продолжалась бы эта безпримѣрная рѣчь, еслибъ въ комнату не вбѣжалъ, едва переводя духъ, мальчикъ въ ливреѣ и не сказалъ, что такъ какъ идетъ сильный дождь, то девяти-часовой дилижансъ нарочно подъѣхалъ сюда узнать, не отправляется ли кто нибудь въ городъ, — потому что въ дилижансѣ есть пустое мѣсто.
Мистеръ Минсъ вскочилъ на ноги — и, несмотря на безконечныя восклицанія, выражавшія безконечное удивленіе, несмотря на сильныя просьбы провести вмѣстѣ вечоръ, оставался твердъ въ своемъ намѣреніи и, во что бы то ни стало, рѣшился занять пустое мѣсто. Но, къ несчастію, шолковый коричневый зонтикъ нигдѣ не отъискивался: а кондукторъ не могъ долѣе, ждать: онъ поѣхалъ обратно къ Лебедю, оставивъ мистеру Минсу словечко, чтобы онъ поскорѣе «бѣжалъ» туда и заставалъ его. Прошло еще минутъ десять, въ теченіе которыхъ мистеръ Минсъ едва припомнилъ, что шолковый зонтикъ его остался въ дилижансѣ, въ которомъ онъ пріѣхалъ; и кромѣ того, такъ какъ онъ ни подъ какимъ видомъ не могъ быть замѣчательнымъ скороходомъ, то не удивительно, что когда совершилъ свой «бѣгъ» къ Лебедю, дилижансъ — послѣдній дилижансъ! — уѣхалъ безъ него.
Было около трехъ часовъ утра, когда мастеръ Огустусъ Минсъ тихо постучался у дверей своей квартиры въ улицѣ Тэвистокъ, иззябшій, мокрый, сердитый и вообще въ самомъ жалкомъ положеніи. На другое же утро онъ написалъ духовное завѣщаніе, въ которомъ, какъ сказывалъ намъ его душеприкащикъ (подъ строгимъ секретомъ, о чемъ мы долгомъ считаемъ сообщить нашимъ читателямъ), не оказывается ни имени мистера Октавіуса Боддена, на мистриссъ Амеліи Бодденъ, ни мастэра Александера Боддена.
Скиццы (Sketches) Чарльза Диккенса
1851