И вот они стоят лицом к лицу. С одной стороны — трое друзей с дедушкой, а с другой… С другой — существа, которых и людьми-то назвать трудно. Только трое выглядели почти обычно. Один — в центре — огромный, глыбоподобный мужик с настолько могучей шеей, что голова на ее фоне казалась совсем маленькой. Другой коренастый, с длинными, до колен, мощными руками. Глядя на него, Док почему то подумал, что это телохранитель. Третий — державшийся несколько позади — имел совершенно нормальные пропорции тела. На нем была надета какая-то мантия или ряса — так сразу и не поймешь — с глубоким капюшоном, из-за которого лицо совсем не просматривалось. А вот другие десять… Непропорциональные — разные руки и ноги, вместо головы какие-то небольшие возвышения с крупными выпуклыми глазами и почти полным отсутствием как черепной коробки, так и, наверное, мозга. Оглядывая их, Док почувствовал подступившую тошноту, и, борясь с ней, он откашлялся и пробормотал:
О, как ты попран, жалкий род людской!
Как низко пал! Зачем ты сохранен?
Уж лучше б не рождался ты! Зачем
Так отнимать дарованную жизнь?
[3]— Что ты там бормочешь, Чужак? Кто тебе разрешил вякать?! — густым басом проревел могучий предводитель.
— С каких это пор ты здесь командуешь, Калган? — спокойно спросил Дед. — Может, и мне у тебя надо спрашивать разрешения, а?
— А-а-а, Целитель!.. Заступничек… Здесь или не здесь, но ты тоже ответишь за все! — снова пробасил предводитель.
— Вот и скажи, с чем пожаловали, какие у вас к нам вопросы? Может, кто из вас заболел, или исцелить кого надо, — так же невозмутимо, с легкой издевкой произнес Дед.
От этих слов Калган дернулся. Тут же к предводителю подскочил Капюшон и что-то зашептал на ухо. Тот, отклонившись назад, внимательно выслушал шептуна и процедил сквозь зубы:
— Я забираю вот этих троих. Они вчера убили моего брата — вот он убил! — и показал пальцем на Дока. — Они убили еще четверых моих лучших людей… Они должны ответить за это!
— Погоди, Калган, спешишь, однако. Ты же сам знаешь, что это твои люди напали на моих гостей, и они просто защищались.
— Твоих гостей, — прошипел Калган, — с каких это пор ты стал защищать всяких пришлых оборванцев? — Текс, услышав эти слова, уже открыл рот, собираясь что-то сказать, но Дед положил ему руку на плечо и ответил:
— С каких пор? А с тех пор, как их принял Заповедник. И ты сам знаешь, что это значит, и знаешь, чего это здесь стоит!
— Чего стоит, чего стоит! — зловеще процедил Калган. — Да мне плевать на это. Вот без него, — и он снова указал на Дока, — я отсюда не уйду.