Он распахнул окно настежь и высунулся наружу.
— Дождь прекратился. Воздух такой свежий. — Я заметила, что он сделал глубокий вдох. — Тебе надо бы поторопиться с походом в туалет. Нам нужно ложиться спать.
— С тобой все в порядке, Иван?
— Стараюсь держать себя в руках, Рыжик. — Он покачал головой и пробормотал: — Боже, и что только ты во мне нашла?
Я подошла к нему и погладила его по спине.
— Я нашла в тебе мужчину, который поселился в моем сердце.
— Что ты сказала? — Он обернулся. По его лицу катились слезы.
— Мой Ваня, в старой русской пословице говорится, что, если человек поселился в твоем сердце, это и есть твоя настоящая единственная любовь. Сегодня я сказала тебе, что в моем сердце поселился свет, и этот свет — мои чувства к тебе.
— Откуда ты это знаешь?
— У меня просто не оставалось выбора. Либо я должна была принять себя такой, какая я есть, и понять, каково это, либо потерять себя. Ты привыкнешь к этому.
— Вряд ли. По крайней мере сейчас я к этому не слишком готов.
— Все изменится в лучшую сторону, когда ты наконец успокоишься.
— Давай ложиться спать. Я чертовски устал.
Я оставила Ивана стоять у окна, отправилась в туалет и справила нужду прямо у него на глазах. Выйдя из туалета, я сказала:
— Твоя очередь.
Он так же бесцеремонно достал свое хозяйство и облегчился, стряхнув несколько капель напоследок. Заправив все это в штаны, он взял меня за руку и повел в гостиную. Мы устроились на матраце поудобнее, укрывшись одной простыней. Уткнувшись в мою шею, он прошептал мне на ухо:
— Мне кажется, ты тоже поселилась в моем сердце. Наверное, это и есть любовь.
Не в силах бороться с приятной сонливостью, я прошептала в ответ:
— Мне очень хочется, чтобы это было именно так, Иван. Это прекрасное чувство.
Я ощутила, как его сильная рука обняла меня еще крепче, и растворилась в царстве сна.
Мой походный будильник зазвонил ровно в пять тридцать. Первые лучи солнца возвестили начало нового дня, наполнив комнату тусклыми желтоватыми бликами. Я посмотрел на спящую Пэш и улыбнулся, представляя, как она каждую ночь будет засыпать рядом со мной, в моей постели. Мне безумно этого хотелось. Наклонившись к ней поближе, я нежно прошептал ей на ухо:
— Пэш, просыпайся, милая. Пора вставать.
Она не шелохнулась. Я слегка встряхнул ее и повторил, на этот раз немного громче:
— Пэш, просыпайся. Уже утро.
В ответ она сладко потянулась, при этом едва не задев мою челюсть.
— Осторожно, дорогая, только синяка мне на лице не хватало.
— Извини, — пробормотала она в ответ сонно. — Уже правда утро?
— Да. Солнышко уже высоко. Наверное, это и есть утро.