— Зельда, — прошептал он хрипло. — Зельда, вы — изумительны! Все та же моя Зельда, мой маленький калифорнийский цветочек!
Но она с глубоким вздохом вырвала руку и встала. Ей вдруг показалось очень скучно и бесцельно снова терпеть его приставания.
— Мне пора к мужу, — подчеркнула она последнее слово.
— Ах, да, — залепетал он, — да… понимаю… конечно… все это кончено.
Старая страсть в нем снова вырвалась наружу. Он сгорбился на стуле, с печальным, посеревшим лицом. Зельда, стоя, холодно смотрела на него с высоты своего роста.
Ее любопытство удовлетворено. Он может идти к своей Марии, деньгам, великолепной квартире и умирать там в роскоши и в жалости к самому себе.
— Животное… — мысленно говорила она с презрением, возвращаясь домой. — Животное, — повторила она, входя в гостиницу и подымаясь в лифте на второй этаж. И с этими словами на устах она толкнула незапертую дверь и вошла в номер.
В номере повсюду валялись ее платья, тускло горело электричество сквозь волны табачного дыма, и Джордж что-то озабоченно записывал в свою черную кожаную книжку.
1
Однажды она забрела в «Альказар» на дневное представление. Прошло более двух лет с тех пор, как она в последний раз была в этом театре, но Меерович сразу узнал ее, обрадовался и усадил в ложу.
Игра показалась ей хуже, чем в прежнее время. Многие из тех актеров, которыми она так восхищалась, перебрались на Бродвей или в другие места. Покидая театр, она спросила себя, не оттого ли ей все кажется иным, что изменились ее собственные вкусы.
Было сыро и пасмурно. Она чувствовала усталость. Казалось, в Сан-Франциско не осталось ничего интересного для нее. Друзья исчезли. Все было не такое, как прежде.
Она уныло направилась в «Голден-Вест». Вдруг какой-то хорошо одетый господин остановил ее.
— Простите, — сказал он, сняв шляпу, — вы Зельда Марш?
Она посмотрела на его кудрявую белокурую голову, бледно-голубые глаза — и воспоминание зашевелилось в ней.
Она знает его — знала когда-то… он…
— Джерри Пэйдж! — вскричала она дрогнувшим голосом.
— Ну, конечно, Джерри Пэйдж! Я увидел вас в театре и поразился. Вы как будто та же, но я не был уверен из-за… из-за…
— …Нового цвета моих волос, — закончила она весело.
— Вот именно, — сказал он с облегчением. Его смеющиеся голубые глаза изучали ее. — Вы стали просто ослепительны. И, вероятно, это знаете.
— О, приходится заботиться о своей внешности, — ответила легким тоном Зельда. — Я ведь теперь на сцене. Вы, может быть, не знали этого? И я замужем. Мой муж и я играем в водевилях, это, знаете, гораздо выгоднее. Мы здесь проездом.