— Надо идти в цех? — пугается Джулиан, но тут же кивает. — Хорошо.
— Чувствую свою вину перед тобой. В разговоре с Властителем я фактически отвёл тебе роль шпиона, — говорит шеф. — Конечно, решать должен ты сам: готов ли сыграть эту роль? По сути ты будешь спасать людей. Времени подумать достаточно, спешить с ответом не надо.
Вот тебе и отец! Даже не спросил, хочет ли он, решил за него: своими руками определил в шпионы!
— Я очень боюсь за тебя, сынок, но только тебе могу доверить… ты потом поймёшь… Постараюсь обеспечить твою безопасность. Дело вот в чём. Властитель сам, лично, следит за происходящим в Учреждении, регулирует работу всех отделов и цехов, входит даже в мелкие проблемы. Его верный Брэк был жесток и груб, его нашли задушенным. Кто это сделал, до сих пор неясно. Но теперь Властитель не оплошает: на место Брэка подберёт более мудрого исполнителя! Как понимаешь, это грозит гибелью всем нам. Я хотел бы опередить его: предложить своего человека. Мы с тобой спасём сотни людей. Кора, нужно изменить внешность: покрасить его, подобрать усы, очки. И дома, в постели, и в цехе ты должен ходить в очках и усах. Понял?
Он — шпион? О шпионах пишут в газетах. О них, посиживая на брёвнах, говорят старики, покачивают головами, недоумевают: откуда так много их взялось?
— Шпион и тот, кто доносит, — одно и то же? — спросил он сердито.
— Нет, сынок, совсем разные понятия. Если ты поможешь несчастным людям в своей стране, кто ты? Герой. Правда ведь? Так что слово «шпион» — совсем неточное.
Он говорит «сынок».
— Я согласен, — слышит Джулиан свой голос.
— Спасибо, мой мальчик, за то, что ты пришёл ко мне. Ты очень устал. Кора отведёт тебя в твою квартиру и первое время подстрахует. Она же научит тебя задерживать дыхание, есть, что можно. Слушайся её во всём!
Та внутренняя работа, что умерла в нём с исчезновением тётки, началась опять с прихода в город и достигла высшего напряжения в разговоре с шефом, измотала его, ибо потрясла все основы жизни. Джулиан шёл следом за Конкордией по узкому коридору и не мог справиться с хаосом в душе.
Не успел Владим вернуться из города, его тут же отправили за Роберто.
В подземелье стояла тишина. Прекратились работы, издающие шум. Дети не играли.
Готовили операционную. Мыли стены и полы, раскалённым утюгом снова и снова гладили и так скрипящие простыни. Кипятили инструменты.
Полосной операции делать ещё не приходилось.
И Жора, и Вера, и Роберто, прибывший очень скоро, приняли душ, поменяли одежду.
Учитель корчился от боли. Даже пить не мог. Лера смачивала ему губы мокрой салфеткой и всё старалась хоть каплю выдавить в рот. Но проглотить он ничего не мог, вода стекала к шее.