Вид с больничной койки (Плахотный) - страница 103

Нашли мы друг друга почти одновременно. Кишиневские друзья сказали, что в Белокаменной давно уже обитает моя соклассница. Через горздрав ничего не стоило узнать место работы. Улучив время, явился к доктору Проданюк на прием. Целую минуту или больше сидим друг против друга и смеемся. Потом словно по команде встали и… обнялись. В этом положении нас и застала кабинетная медсестра. Людмила Дмитриевна первая нашлась, со слезами на глазах объяснила пикантную ситуацию:

— Школьного товарища вот встретила… Прямо сюжет для кино.

Теперь мы уже часто встречаемся, друг к другу ездим в гости. Иногда консультируюсь по поводу своих хворей, недугов. Всегда получаю вразумительные советы, ценные рекомендации.

С высоты своего возраста время от времени заводим речь о том о сем: о превратностях судьбы, о странности теперешнего бытия на широких просторах нашего отечества; не обходим стороной злободневные частности системы здравоохранения. Однажды за чашкой чая после затяжного спора в итоге сошлись во мнении: несчастная наша медицина! Утратила свойственное ей гуманное начало, сбилась, как на Украине говорят, с панталыка. Если перевести на нашу уличную фразеологию, немного… сильно скурвилась. К тому побуждает окружающая атмосфера, идеология теперешней жизни. Ее девиз сформулирован и брошен в массы отцами перестройки: «Обогащайся кто как может!». В когорте миллиардеров числится (неофициально, правда) бывший министр здравсоцразвития, «главный врач страны» Михаил Зурабов. Он гений манипуляций. Свой бизнес доктор во фраке сделал исключительно канцелярским способом, не выходя из своего рабочего кабинета. Он шулерски лишил лекарств несчастных льготников-инвалидов, от младенцев до перестарков.

Вот как оценила деятельность своего министра бывший участковый врач Л. Д.

Проданюк:

— Этот чиновник-громила принял на душу смертный грех… Вытряхнул карманы у бедняков, калек обратил в бродяг и бомжей. На его совести — миллионы загубленных жизней.

Моя одноклассница, воспитанная на канонах социалистического гуманизма, отхлебнув чая, продолжала в том же духе:

— Своими действиями Зурабов вольно или невольно совращал честных медработников, подавал дурные примеры для подражания… А ведь в медицинском мире извечно царил дух подвижничества. Он выветрился. А он был, был! — и ударила в сердцах кулачком по столу. Аж чайная посуда зазвенела.

Прежде она никогда этого не говорила, да и вообще политики мы не касались. Впрочем, много лет спустя призналась, что в августе 91-го года провела две ночи у костра возле Белого дома, Ельцина защищала… Спустя два года опять дежурила на Краснопресненской набережной, но уже на стороне Руцкого и Хасбулатова. Так что во всем, что после в стране произошло, Людмила Дмитриевна сама себя корит. Процесс же выразила одной емкой фразой: «Все кипит, и все сырое!».