Я выхватил кинжал из ножен у ближайшего ко мне придворного и, прежде чем Шивон успела отреагировать, подскочил к Элеонор, прижав клинок к ее горлу. Мурашки на моей коже были почти болезненными.
— Глупо, — пожала плечами Элеонор. — И что ты будешь делать?
Феи зашептались тихими, мелодичными голосами.
— У меня есть вопрос получше. — Меня начала бить дрожь, но я старался держать кинжал ровно. — Что собираешься делать ты?
— Я пытаюсь решить, убить ли тебя быстро или медленно, — прошипела Элеонор. — Я бы предпочла второе, но у меня осталось не так много времени до прихода Кернунноса, чтобы вырезать сердце у нашей милой Дейдре. Поэтому придется осуществлять первое.
Я почувствовал в горле что-то странное, сосущее… Похоже, она не блефует.
— А если я попрошу тебя пощадить его?
Феи замолчали. В дверь вошел Салливан. Долго же он собирался.
Узнав, что Салливан был консортом Элеонор, я предположил, что он сбежал. Мне не приходило в голову, что она могла его отпустить.
— Патрик, — изменившимся голосом сказала Элеонор, — пожалуйста, уходи.
— Боюсь, не могу. Джеймс, конечно, не подарок, но я не хочу смотреть, как он умирает.
— Не подарок, — согласилась Элеонор, как будто я не держал у ее горла нож, как будто ее текущий консорт — он может считаться текущим, если у него в груди дырка? — не извивался в мучениях на сцене. — И очень самонадеянный.
Салливан согласно склонил голову:
— Я хочу забрать и вторую свою ученицу.
Элеонор мило нахмурилась — никто в мире так прекрасно не хмурился. Я даже вздохнул от боли.
— Не проси. Этого идиота я тебе отдам. И позволю вам уйти. Но не проси меня о том, чего я дать не могу.
— Не хочешь, — поправил Салливан, и его голос тоже изменился. — У тебя всегда дело в «не хочу», а не в «не могу». Вопрос приоритетов.
Как будто они говорили наедине.
— Важнее всего — мои подданные. Не делай вид, будто не понимаешь, Патрик Салливан. Ты вот тоже ворвался сюда не ради себя, а ради своих учеников. Я добьюсь свободы для своих подданных.
— И жизнь двух людей — невысокая цена, — мягко произнес Салливан.
Голос Элеонор обдавал морозом:
— Не тебе меня укорять. Ты, не задумываясь, переступил через два тела. Не задумываясь — потому что они феи.
Ди лежала на спине у моих ног, на ее правой щеке наливался синяк. Я не мог прочитать выражение ее глаз. Я знал, на что она способна. При желании она могла бы вырвать нас отсюда.
— Если я и не задумался, Элеонор, так только потому, что у меня были хорошие учителя, — ответил Салливан. — Для исчезающего вида вы очень уж легко убиваете своих.
— Ими трудно управлять, — отрезала Элеонор. — Посмотрела бы я, как ты справляешься.