…
На следующий день девушка приехала в офис и пошла сразу к Жерару, предупредить, что ее отпуск закончился. Тот, конечно, очень удивился, но уточнять детали не стал. Коллегам о неожиданном выходе из отпуска Лина тоже особо не рассказывала, отговариваясь еле внятными ответами.
В тот же день приехал Филипп, чтобы уговорить девушку вернуться обратно к своему наставнику или хотя бы выслушать его, но Лина даже не стала разговаривать с ним на эту тему.
С самого начала не следовало поддаваться своим чувствам, а значит она в какой-то степени сама виновата в произошедшем. Ей надо было больше слушаться собственного разума, чем эмоций и всегда помнить о том, что аисты с синицами не летают.
Саму ситуацию она считала унизительной для себя, и жаловаться кому-либо о том, что понтифик просто поиграл с ней как с котенком, и отбросил в сторону, когда надоела, значило унизиться еще больше.
Хватит. Достаточно с нее всяких вампиров и понтификов с их якобы нежными чувствами!
Только по ночам она тихо плакала в подушку, жалея себя и свою любовь к Марку.
Понтифик, кстати, звонил ей за эти два дня раз пятьдесят, девушка никогда не отвечала на его звонки.
Слушать снова его лживые заверения? Нет уж, спасибо.
Прошло два дня.
Вчера у дверей здания ее поджидал знакомый лимузин и девушка постаралась пройти мимо него незамеченной.
Сегодня она также не хотела встречаться ни с кем из близкого окружения Марка. Поэтому вечером Лина быстро собралась и вышла из офиса одной из первых. Лимузин уже был на своем посту. Владимир Петрович вышел из машины и посматривал в сторону дверей. Ясно, кого ждал.
Девушка тоскливо оглянулась. Ей нравился шофер Марка, он напоминал Лине собственного отца, такой же мягкий и добродушный по характеру, и объясняться с ним по поводу произошедшего она не хотела. Ей удалось проскользнуть мимо водителя и быстрым шагом Лина направилась к станции метро.
В сумке зазвонил телефон. Если это Филипп или опять высший…!
Номер был незнакомый.
— Да? — раздраженно ответила девушка, сшибая по дороге медленно идущую пенсионерку.
Бабка что-то завопила той вслед, но девушка ее не слышала.
— Алина, привет, моя дорогая! — раскатистое «р» было узнаваемым, — Надо бы поговорить!
— С тобой мне не о чем говорить! — рявкнула девушка в трубку.
— Ошибаешься! Речь идет о некоторых документах, которые тебе были очень интересны при нашем разводе.
Девушка застыла на дороге.
Бабка, все еще ругаясь на здоровую кобылу, которая то толкается, то застревает на полпути, обошла ее, не преминув ткнуть палкой по ногам, но Лина не почувствовала даже этого.