— Элеонора, — сказал бей, встав из-за стола, — сегодня я задержусь допоздна. Я приглашен к Хаки Бекиру.
Перед Элеонорой пронеслись воспоминания о Хаки Бекире, его нечестности и дурном нраве, и вопрос решился сам собой. Она вынула из кармана лист бумаги и перо и написала:
«У вас есть минутка? Мне надо вам что-то сказать».
— Конечно, — сказал бей. — Что тебя тревожит?
«Вчера, — начала она после долгого колебания, — я была в коридоре на женской половине».
Она посмотрела на него, ожидая ответа. Насколько ей было известно, бей ничего не знал о ее вылазках. В любом случае ее признание его совсем не потрясло.
«Я случайно нашла это место. Я хожу туда, когда хочу побыть одна. Извините, если я что-то делаю не так».
— Хорошо, — сказал он. — Это все?
Элеонора бросила быстрый взгляд на господина Карума, который стоял у буфета.
«Я была наверху. Оттуда увидела преподобного. Наш урок закончился, а он остался в библиотеке, сказал, ему надо что-то записать. Я не хотела за ним подглядывать, но когда посмотрела вниз, то увидела, как он что-то искал в ящике полковничьего стола».
Бей крепко сжал губы:
— Это все?
«Я не уверена, там плохо видно, но мне показалось, что он взял что-то из ящика и положил в свой портфель».
— Что он взял? — спросил бей неожиданно взволнованным голосом. Такого она еще никогда у него не слышала. — Перо, письмо, лист бумаги?
На душе у Элеоноры тоскливо заскребли кошки. Она тут же увидела, к чему приведет ее честность, какую яму она себе роет и кто первый в нее упадет. На секунду ей захотелось сказать, что она ошиблась, что все не так, но было слишком поздно. Оставалось лишь сказать бею всю правду:
«Листок бумаги. Или несколько. Небольшую пачку».
Бей не медлил ни секунды. Он понесся в библиотеку, Элеонора бежала за ним.
— Какой это был ящик, — спросил он у нее, садясь к столу. — Ты помнишь?
Она указала на левый верхний ящик, и бей стал лихорадочно перебирать бумаги. Он, очевидно, не нашел того, что искал, поэтому совсем вынул ящик и вывалил все его содержимое на стол. Внимательно изучал каждый листок. В конце концов, просмотрев их все, обхватил голову руками.
— Нельзя было ему верить, — прошептал он. — Ректор Робертс-колледжа нанимается в учителя к маленькой девочке!
Элеонора стояла у стола и слушала горестное бормотание бея. Ей чудилось, что она только что своими руками расколола мир надвое. Тут бей сжал плечи Элеоноры, посмотрел ей прямо в глаза и спросил:
— Ты точно видела, как он вынимал бумаги из этого ящика?
Она кивнула, но в глаза ему посмотреть не решалась.
— Все это очень серьезно. Если то, что ты говоришь, — правда, нам больше нельзя приглашать его в дом ни под каким видом. Придется прекратить ваши занятия и оборвать все связи с ним.