— Как ты? Я так переживал за тебя. Ты не представляешь. Я…
Он вдруг отпрянул, почувствовав, как я уперлась кулачками ему в грудь. Где-то неподалеку что-то щелкнуло, и я вздрогнула.
— Кошка, — отмахнулся Вик, продолжая держать меня в объятиях.
— Вик, я в порядке. Со мной все хорошо.
Он с недоверием смотрел мне в лицо, потом опустил глаза на мои губы, на шею и снова посмотрел в глаза.
— Уверенна, что все хорошо? Он не принуждает тебя этот монстр?
— Не принуждает. Он очень нежен со мной. Скажи, чем еще я могу помочь, и я помогу.
Он сжал мои руки сильнее:
— Это маска, Мари. Пойми что это очередная маска, под которой скрывается оскал зверя. Я каждый день молюсь, чтобы ты не пострадала, и он отпустил тебя…Я так хочу этого, ты не представляешь.
Я с трудом понимала, почему Вик сейчас говорит с таким пылом. Но видимо он сильно опасается за меня. Что ж я смогу его уверить, что со мной все хорошо.
— Он это делает со всеми жертвами. Мари, он любит манипулировать эмоциями, для него боль и страдания слаще крови. Как подумаю, что я позволил тебе оказаться в его лапах и отпускаю тебя к нему снова и снова.
Я отрицательно качнула головой.
— Все не так. Он другой со мной.
— Все так думали. Многие. Поверь, я знаю.
Я сжала его пальцы и посмотрела ему в глаза.
— Что ты знаешь, Вик. Что ты можешь знать о нем кроме вашей вековой ненависти? Ты не объективен.
Вик отшвырнул мои руки:
— Объективен? Да, я не могу быть объективным, когда вижу такое.
С этими словами он сунул мне в руки пакет.
— Посмотри. Останешься ли ты объективной.
Я достала снимки. На всех фотографиях были девушки. Красивые, молоденькие, они счастливо улыбались в объектив.
— Кто они?
Прошептала я.
— Его жертвы. Сзади, дата их смерти. И поверь, ты не хочешь узнать, как они умерли, а я не скажу тебе, чтобы пощадить. Но он выжал из них все. Заставил подыхать от отчаянья. Он зверь. Поверь, ты не знаешь, что он может сделать с тобой, когда почувствует всю власть и я не смогу защитить тебя.
Мне захотелось швырнуть фотографии в лицо Виктору, но я сильнее сжала пакет.
— Ты должна его ненавидеть, Мари, сопротивляться. Возможно, тогда ты выживешь. Когда все закончится, я постараюсь освободить тебя.
Я судорожно сжала его руки. Он что не понимает, что все теперь по-другому?
— Не нужно, Вик. Я помогу вам и все. Ты должен забыть мой номер и не звонить мне больше.
Внезапно Виктор резко привлек меня к себе:
— Забыть? Я думаю о тебе каждую ночь. После каждой нашей встречи я не могу уснуть. Те поцелуи помнишь, Марианна. Когда ты сама целовала меня и твои губы пахли вином? Ты помнишь это? Ты вспоминаешь? Ведь когда-то ты была влюблена в меня. Я знал об этом. И сейчас твои губы…