— Да, милорд, — ответила экономка; ее лицо было непроницаемой маской. — На двери комнаты имеются засовы.
— Хорошо. Видите, мисс Мартин? Даже если я вдруг забуду, что нужно вести себя по-джентльменски, вам понадобится всего лишь закрыть засовы на своей двери, чтобы быть в полной безопасности.
— Я ничуть не сомневаюсь в вашем сиятельстве, — сказала Дорина, улыбаясь. — Но спасибо.
Когда они пошли наверх, экономка сказала:
— Вам назначена горничная, мисс, и сейчас она разбирает ваши вещи. Она позаботится обо всем, что вам нужно.
Они застали горничную в самом разгаре работы. Та присела перед Дориной в реверансе и назвалась Селией.
Комната была чудесная, изысканно меблированная, с окнами на широко раскинувшийся сад. Кровать была большой и казалась удобной, а розовое дерево мебели сияло. Дорина пришла в восторг от своей комнаты.
Из главного помещения вели две двери: одна в ванную, а вторая в маленькую переднюю, где будет спать Селия.
Дорина рассудила, что граф хорошо продумал, как защитить ее репутацию. Тем лучше. Людские толки всегда беспощадны, если дело касается молодой женщины и очень красивого мужчины.
А граф действительно чрезвычайно хорош собой, приходилось это признать. Непросто будет сосредоточиться на своей главной цели…
Но она будет сильной, решила девушка. Она здесь, чтобы работать, а не грезить, заглядываясь на профиль молодого человека.
Горничная принесла Дорине ленч в комнату, и девушка наскоро набросала письмо мистеру Джонсону.
«Меня взяли секретарем к лорду Кеннингтону, — написала Дорина. — Я уже успела узнать, что перспективы самодвижущегося экипажа могут быть гораздо радужнее, чем я предполагала. Пожалуйста, напишите мне по адресу: Гросвенор-сквер, 12, указав адресатом «мисс Мартин», и сообщите, насколько продвинулся наш исследовательский проект».
Дорина запечатала конверт и опустила его в карман. Сойдя вниз и не увидев там графа, она выскользнула из дома и отослала письмо.
Девушка вернулась к себе в кабинет до появления его сиятельства и без промедления принялась за работу.
К концу дня Дорина как никогда уверилась в правильности своего решения поработать у графа. Переписка Кеннингтона была такой же разнообразной и обширной, как и круг его интересов; девушка видела, что произвела на него впечатление своим умом и способностью схватывать все на лету.
— На сегодня все, — сказал он наконец. — Вы хорошо потрудились для меня, вам необходимо поесть и отдохнуть. Увидимся утром.
Граф покинул комнату в сопровождении камердинера, а спустя час уехал из дому, одетый во фрак.