Хенли принес графин, и граф шепнул ему что-то, прежде чем он ушел.
— Пожалуйста, — сказал он, подавая Дорине бокал. — Выпейте это, и вам станет лучше.
Дорина сделала маленький глоток, и огонь разлился внутри нее.
— Как жаль, что вы не смогли встретиться с его королевским высочеством, — сказал граф. — Уверен, вам бы очень понравилось.
— Да, очень жаль.
— Ничего страшного. Я представлю вас ему в другой раз.
— Было бы чудесно, — машинально отозвалась Дорина.
Наступило молчание. Оба чувствовали себя неловко, помня о своей недавней пылкости. Тогда было темно, и в покровительственной темноте они были как бы другими людьми, свободно выражающими свои чувства.
Но теперь они вновь оказались на свету, и их дневные сущности стали некой помехой страсти.
— Как вы думаете, почему вы потеряли сознание? — обеспокоенно спросил граф.
— Ах, это всего лишь жара, — рассеянно ответила Дорина.
— Странно… Мне не показалось, что там настолько жарко.
— Что ж… люди реагируют по-разному, не так ли?
— Мне страшно при мысли, что с вами могло что-то случиться.
Сердце Дорины перевернулось.
— Я буду совершенно здорова после хорошего ночного сна.
— …которому вы предадитесь сразу после того, как вас осмотрит врач.
— Нет, мне не нужно врача, — спешно возразила Дорина.
В дверь позвонили.
— Должно быть, это он, — сказал граф. — Я велел Хенли послать за ним немедленно.
Спустя миг Хенли объявил:
— Доктор Джонс, милорд.
Дорина узнала в вошедшем того самого врача, который занимался графом в ночь их возвращения из «Альгамбры».
Доктор Джонс разглядывал ее с интересом, однако признаков узнавания Дорина не уловила.
— Мы с мисс Мартин были в театре «Гейети», и она упала в обморок как раз перед тем, как мы должны были встретиться с принцем Уэльским, — объяснил граф. — Она считает, что все дело в жаре, но я хотел бы удостовериться, что тут ничего серьезного.
— Боже правый, — со смехом воскликнула Дорина, — если бы каждую леди, которая падает в обморок, считали нездоровой…
— Леди постоянно лишаются чувств, причем по самым ничтожным поводам, — согласился доктор Джонс. — Иногда очень милое вечернее платье требует… как бы сказать?.. суровых ограничений.
Его глаза задорно блеснули, и Дорина рассмеялась тому, как деликатно он упомянул о корсетах.
— И бывает, что с ограничениями можно перестараться, — поддержала она.
— Вопрос в том, как вы чувствуете себя сейчас, сударыня.
— Совершенно здоровой, благодарю. Право же, его сиятельству вовсе не нужно было вас вызывать.
— Естественно, что он очень волновался о вашем здоровье. Я дам вам легкое снотворное, которое обеспечит хороший ночной отдых. Растворите этот порошок в воде, выпейте, и утром будете абсолютно здоровы.