Утром накануне Рождества Валери посетила церковную заупокойную службу в память о погибшей Мэрилин. Такие же службы состоялись и в память о тех других, кому в отличие от нее и Джека не повезло в тот роковой день. Печальное подтверждение того, что недавние события — не страшный сон, а жуткая реальность.
Джек не смог посетить заупокойную службу в память Нормана Уотермана, молодого помощника продюсера, который погиб при захвате заложников. Правда, он послал сердечное письмо его родным. В нем Джек писал, каким прекрасным человеком был Норман, как он сам восхищался им и как тяжела для него эта утрата. Возвращаясь домой, Валери с грустью думала о Мэрилин — боже, как же ее будет не хватать! Трудно поверить, что людей, которых ты хорошо знал и любил, больше нет. Это горестное событие надолго омрачило ее жизнь.
К великому удивлению Валери, Джек позвонил сразу же после того, как его выписали из госпиталя. Это произошло утром, а он позвонил ей днем: поздравил с Рождеством, а заодно поблагодарил за еду, которую ему присылали из ресторана Эйприл. Он рассказал ей, что из колледжа на каникулы приехал его сын и что за ним самим пока ухаживает сиделка. Он все еще ходит на костылях, но быстро идет на поправку. Джек пригласил ее на ужин в ресторан на следующий после Рождества день. На всякий случай он поинтересовался, может, она предпочтет какое-то другое место, но Валери вполне устраивал ресторан ее дочери. Оба согласились, что для дружеского ужина это самое подходящее место. Здесь царит приятная, расслабляющая атмосфера, а это как раз то, что им нужно. Джек также сказал, что надеется увидеть ее через два дня: заедет за ней, чтобы отвезти в деловую часть города. Выяснилось, что они живут всего в нескольких кварталах друг от друга. Джек пообещал заехать за ней в восемь вечера. Положив трубку, Валери почувствовала себя счастливой.
Каково же было удивление Эйприл, когда в сочельник, за три часа до того, как ее семья должна была собраться за праздничным столом, ей позвонил Майк. Это сколько же неожиданных поводов для торжества набралось к концу этого года!
— Не сочти мои слова за резкость или грубость, — сказал Майк, как ей показалось, со смущением в голосе, — но праздники повергают меня в депрессию. Мне, скорее, нужна простая домашняя еда.
Его забота и моральная поддержка в тот страшный день, когда ее мать была в опасности, приоткрыли дверь в отношениях между ними. Майк не знал, как ей сказать об этом, но помимо обещанной домашней еды ему хотелось кое-чего еще — удостовериться в ее дружеских чувствах.