Остальных покойников похоронили в другом месте, завалив их тела камнями, а трупы сейнийских бандитов отнесли к границе принадлежавшей змеичам территории и там оставили, — предоставив разбираться с ними их соплеменникам.
Основная масса сейнийцев благоразумно смылась с похищенным в гроте у Пелея золотом; те же, кто оказался более беспечен и, обнаглев от кажущейся безлюдности (все были на свадьбе), решил забраться поглубже на чужую территорию в поисках лёгкой наживы, — нашли там свою заслуженную смерть.
Поминки прошли тихо. Веселиться никому не хотелось, да и не было причин. А на следующее утро Лэйса и Мартьен, собрав те свои вещи, которым повезло уцелеть, и одолжив у друзей еды, тронулись в дальнейший путь. Джесси осталась выздоравливать в гроте у Ястреба и Живёхи.
— Ты теперь богатый человек, Джесси, — обратился на прощание к "племяннице" Мартьен. — Так что можешь жить, ни в чем себе не отказывая… Но только смотри, не вздумай пропить все золото без меня!!!
Джесси ухмыльнулась:
— Я не такая дура, чтобы пропивать золото, как это делаешь ты, дядя! На эти деньги я смогу купить домик в Альтине и открою там трактир. Кабатчик всегда сыт — вот что мне нравится в этой затее!
Затем она крепко обняла Лэйсу:
— Удачи тебе, подружка!
— И тебе того же, — с теплотой отозвалась молодая женщина. — Быть может, еще увидимся!
Она была очень благодарна юной горнячке за то, что та ни словом не поинтересовалась ни о причинах их ухода, ни об отношениях с Мартьеном — если бы она это сделала, Лэйсе бы пришлось врать, а этого ей делать очень не хотелось. Была она рада и тому, что никто не задал вопрос, почему у нее такая короткая коса. Джесси, чьи волосы тоже были подстрижены неприлично коротко для девушки, проявила неожиданный такт. Увидев, что Лэйса обратила внимание на её прическу, горнячка лишь тряхнула головой, а потом с улыбкой взглянула на молодую, словно желая тем самым сказать ей, что не стоит переживать из-за утраченной косы.
— Волосы — отрастут! А пока так даже и удобнее…
И вот молодые люди покинули грот Ястреба и двинулись в сторону сейнийской части пещер. Впереди лежал самый опасный отрезок пути.
Они шли по каким-то заброшенным коридорам, где с потолка капала вода, скапливаясь в лужах, доходивших иногда до щиколотки, а иногда — и до самых колен. Стены здесь составляла какая-то черная, легко крошащаяся, матово поблескивающая в некоторых местах порода.
— Никогда не понимал, зачем когда-то проводили эти выработки, — негромко пробормотал Мартьен. — Интересно, что они здесь добывали? Ведь ежу понятно, что золота в этой породе нет и быть не может… Однако ведь понарыли! — он хмыкнул.