Платье для Тани было готово за два дня до свадьбы. За ним приехал папаша.
– Ну что, красавица, давай платье!
– А Таня почему не приехала? А вдруг что-то не так? Надо же примерить.
– Она наказана.
– Господи, за что?
– Это тебя не касается. Вот твой гонорар. Да пересчитай, деньги счет любят.
Ия пересчитала.
– Все в порядке. Спасибо.
– Слушай, а почему это твоя фирма ютится в каком-то переулке? Тебе надо другое помещение подыскать. Где-нибудь на Тверской или на Садовом кольце. Там попрестижнее будет.
– У меня пока нет денег на такое помещение. Аренда и так дорогая. Заработаю, переберусь.
– А тут хрен заработаешь, многим сюда ходить западло.
– Но вот вы же пришли.
– Ну, Танька долго ныла. И потом Анциферовская дочка у тебя свадебное платье шила. Слушай, а хочешь, я тебе куплю магазин где-нибудь в хорошем месте?
– Нет, спасибо. Не хочу.
– А почему это ты не хочешь?
– Но вы же взамен чего-то потребуете. А я не готова.
– Ишь ты, умная баба. Не люблю умных. Значит, не хочешь?
– Благодарю вас, но для меня ваше предложение неприемлемо. Меня вполне устраивает это помещение. Еще раз спасибо, – убийственно холодным тоном проговорила Ия.
– Ну, была бы честь предложена. Так что, в случае чего, пеняй на себя.
С этими словами он удалился.
– Ой, Ийка, с огнем играешь! – сказала Аня, слышавшая весь разговор.
– Да что он мне сделает!
– Что в его башку взбредет. Поджечь может. Еще как-то навредить… Да мало ли…
– Ерунда! Побесится и перестанет. У него через два дня дочка замуж выходит, не до меня ему будет, а там, глядишь, еще какую-нибудь девушку приметит, более сговорчивую.
– Поглядим. Но мне что-то боязно.
А Ия могла думать только о том, что завтра рано утром Голубев улетает на целый месяц. Вчера они уже попрощались. Он сказал, что в последний вечер не сможет к ней приехать, и она буквально сходила с ума от ревности. Но постаралась скрыть это от него. Не нужно, чтобы он уехал с раздражением в душе. Она приготовила вкусный ужин, весь вечер была спокойна и даже весела. Они провели бурную ночь, а утром он спросил:
– Ну что, жирафенок мой любимый, ты успокоилась?
– Да! – покривила душой Ия.
А он счел за благо поверить ей.
Но он был еще в Москве, и это ее терзало. Может, улетит и тогда я успокоюсь, все равно уже ничего не изменишь…
Ия допоздна задержалась на работе, не хотелось идти домой, тут ей было легче. Внезапно в дверь позвонили. В такой час двери всегда заперты. Сквозь дверное стекло она увидела мужскую фигуру.
– Вы к кому?
– Ия, открой!
– Кто это?
Голос был незнакомый.
– Ия, это Леха Чащин, помнишь меня? Мы с тобой учились…